Интересно, куда его увела сегодня Людмила Ивановна? Что он там такого натворил? Может, это как-то связано с синяками на его лице. Наверное, принимал участие в какой-нибудь драке. Я даже не удивлюсь, если он сам её и учинил…
Снова вспоминаю все, что случилось в подвале. Меня всю на части рвёт от эмоций. Я чуть не отдалась ему там. Если бы он захотел, то мог бы… Мог сделать со мной всё, что угодно. Какая же я дура, что пошла туда! Но Сычев ничего не сделал. Я до последнего не верила, что он выпустит меня, не сотворив что-то непоправимое. Но Серёжа не перешел грань. Просил дать ему шанс…
Господи, ну о каком шансе он говорит?! Я ведь не сумасшедшая. Я ведь понимаю, что нужна ему только для одного. И пусть меня тянет к нему, как магнитом, ясно же, что из нас никогда не получится пара. То, что для меня совершенно неприемлемо, для него – в порядке вещей.
Закрываю глаза и заново проживаю его поцелуи. Внутри все дрожит от одних только воспоминаний. Он ведь сказал, что влюбился… Да не верю я. Врёт же! Влюбился он. Издевается просто! Хочет залезть в трусы, трахнуть практикантку, это, наверное, очень крутое достижение в его кругу.
Только почему мне так хорошо с ним? Почему я умираю каждый раз, когда он касается меня и целует? Это несправедливо!
Колпышевский привозит меня к моему подъезду, тянется поцеловать, но я холодно и уверенно останавливаю его:
– Простуда на губах. Ты забыл?
– Извини, – растроенно поджимает губы мой жених. – Танюш, может, вечером в кино сходим? Давно что-то уже не выбирались с тобой никуда.
– Давай в другой раз, Жень. Я что-то не очень хорошо себя чувствую сегодня.
– Только не вздумай, пожалуйста, разболеться. Ты ведь не забыла, что завтра мы едем за город, отмечать день рождения моего друга?
Чёрт… Забыла, конечно. Тяжело вздыхаю.
– Жень… Может, ты съездишь без меня? Я так устала, нет настроения совершенно.
– Таня, ты ведь мне обещала, – с укором произносит Женя, глядя на меня глазами побитой собаки. – Там все будут с девушками, а я что, один, как дурак, поеду?
Трижды чёрт.
– Хорошо. Постараюсь не разболеться…
Прихожу домой, не могу найти себе места. Ни на минуту не могу перестать думать о Сычеве. Всё прокручиваю в голове каждое мгновение сегодняшнего утра с ним.
Снова вспоминаю его ужасные синяки на лице, и сердце обливается кровью. Выходит, когда он звонил мне неделю назад и просил прийти в квартиру его друга, то уже был избит? Скорее всего. Наверное, мне стоило тогда пойти к нему. Зря я так испугалась. Сычев бы не тронул меня. Ведь сегодня же в подвале не тронул? Тогда бы я наверняка убедилась в его намерениях. Ну или была бы сейчас уже не девственницей…
А еще мне так и не дает покоя вопрос, что он там натворил, и куда его увела с урока Людмила Ивановна. Что за сумасшедший проблемный парень этот Сычев?
В голову приходит шальная мысль. А что если позвонить ему и спросить?
Я сразу отвергаю её, понимая, что не имею на это права. Ведь отказала ему сегодня, и он, кажется, наконец, понял. Своим звонком только всё испорчу, дам повод думать, что шанс всё-таки есть. Нельзя, нельзя…
Но под вечер, когда за окном уже темнеет, я всё-таки звоню. Трясущимися пальцами набираю номер, тороплюсь, пока отец не вернулся с работы. Сама себе поражаюсь, зачем делаю это, но звоню.
Несколько мучительно долгих гудков, я каждую секунду порываюсь сбросить вызов, но понимаю, что уже поздно, пропущенный всё равно высветится у Сычева.
– Да, – наконец раздаётся из трубки холодное.
– Серёжа, привет. Я хотела узнать, что там сегодня случилось, когда тебя забирала Людмила Ивановна.
– Да? Хочешь знать, как все прошло? Ну ты и лицемерная тварь, оказывается…
У меня будто что-то обрывается внутри. Пульс начинает стучать в висках. Его голос очень злой, буквально сочится презрением. Я ещё ни разу его таким не слышала.
– Что? – ошарашено переспрашиваю я, предварительно прочистив горло, но голос всё равно выходит слишком сиплым. – О чем это ты?
– О том, что ты меня очень сильно разочаровала, сука. Бойся ходить одна по тёмным улицам. Я тебе очень не советую. Лучше сиди дома и вообще никуда не выходи.
Я бросаю трубку. Меня всю колотит, сердце стучит, как отбойный молоток.
Телефон вздрагивает вибрацией в моих руках, на экране светится номер Сычева. В панике сбрасываю вызов, трясущимися пальцами отправляю его номер в черный список.