Смеряю критическим взглядом шкаф, в который мы убирали верхнюю одежду, когда приехали сюда. Раньше там всё аккуратно висело на плечиках, теперь же дверцы открыты нараспашку, а куртки валяются как попало внизу разношерстным пёстрым ворохом. Кое-как отыскав в этом хаосе свою шубу, накидываю её на плечи и выскакиваю на крыльцо.
Лицо тут же обжигает морозным дуновением ветра. Неподалёку у лавочки курит компания парней, но Колпышевского среди них я не обнаруживаю. Подхожу ближе, спрашиваю, не видел ли кто его, но парни лишь пожимают плечами и предлагают мне сигарету. Очень настойчиво предлагают.
Кое-как отделавшись от них, возвращаюсь в дом.
Нахожу Женю на маленькой кухне в ещё одной компании пьяных парней.
– Ой, Танечка, – широко улыбается он, завидев меня, и протягивает ко мне руку. – Иди сюда.
Медленно офигеваю, потому что в другой его руке зажата банка пива.
– Жень, а как мы поедем домой? – сдержанно интересуюсь я, указывая взглядом на этот предмет.
– Да я всего-то пару глотков сделал, к вечеру всё выветрится уже, – небрежно заверяет он.
Мне хочется захныкать в голос. Я рассчитывала, что мы уже вот-вот уедем отсюда. Ждать до вечера, пока из Колпышевского выветрится алкоголь, в мои планы никак не входило. Отбираю у него банку с пивом, которая неожиданно оказывается очень легкой. Встряхиваю её, чтобы понять, как много жидкости осталось внутри. Почти пустая.
С укором смотрю Жене в глаза.
– Да ладно тебе, Тань, ну могу я хоть раз расслабиться, отдохнуть? – заискивающе тянет он.
А мне хочется его ударить.
– А вы че, домой собрались сегодня ехать? – развязно растягивая слова, встревает в наш разговор именинник, появившийся на пороге кухни. – Нафига? На втором этаже куча спален, я для чего такой дом арендовал? Оставайтесь, вечером будет баня, отдохнём нормально, завтра протрезвеете и поедете.
– Да я бы с удовольствием остался, дружище, но понимаешь, у нас папа очень строгий. Надо вернуть мою принцессу к нему до заката, – в тон ему пьяно отвечает Женя, по-хозяйски приобнимая меня за плечи.
Я вдруг понимаю, что язык у него уже прилично заплетается. Похоже, это далеко не первая банка пива. И когда только успел? Да ещё и вечером собрался садиться за руль!
– Можешь оставаться, если хочешь, – зло говорю я, скидывая с себя его руку. – Я поеду на такси.
Делаю шаг в сторону выхода из кухни, но Женя вдруг резко хватает меня за локоть и дёргает назад:
– С ума сошла? Петр Эдуардович меня убьёт!
– Не бойся, я ему не скажу, – цежу я, вырываясь из его захвата.
– Таня, ну будь ты человеком, дай мне нормально отдохнуть! – жалобно просит Колпышевский. – Отвезу я тебя вечером домой, не переживай!
– Как ты пьяный собрался вести машину?
– Вызовем трезвого водителя, да и всё!
– Да ты, Жека, оказывается, у нас каблук, – ржёт какой-то смуглый кучерявый парень, сидящий на подоконнике. В его руке тоже бутылка, только уже не пива, а чего-то, судя по всему, более крепкого.
– Сам ты каблук, – огрызается мой жених, вырывая эту бутылку из его рук. Делает из неё несколько крупных глотков, морщится. Хватает со стола дольку лимона, засовывает себе в рот, снова морщится.
Я ошеломленно наблюдаю за этой картиной.
Проглотив лимон, Колпышевский поворачивается ко мне и с непривычно решительным видом заявляет:
– Значит так. Я сказал, ты никуда не едешь. Будешь здесь со мной, пока я не наобщаюсь с друзьями. А потом я отвезу тебя домой.
– Нет уж, Женя. Я вызову такси и поеду сама, – холодно отвечаю я, доставая из кармана свой телефон.
– Я тебе сказал, ты никуда не поедешь! – неожиданно рявкает на меня жених, грубо вырывая сотовый из моей руки.
Я вздрагиваю от неожиданности и отшатываюсь назад.
Присутствующие на кухне парни начинают дружно гоготать над нами, подначивая:
– А Жека-то у нас мужик!
Колпышевский с довольным видом прячет мой телефон к себе в карман и, задрав подбородок вверх, указывает мне взглядом на выход:
– Давай иди. Пообщайся там с девчонками. Я тут с мужиками разговариваю!
Я ошалело хлопаю глазами. Позор какой. Так стыдно мне ещё ни разу в жизни, наверное, не было.
– Телефон верни, – глухо требую я, протягивая руку.
Но Женя хватает меня за плечи, разворачивает на сто восемьдесят градусов и толкает к выходу.
– Ты не слышала меня? Иди, я сказал!
По инерции делаю несколько шагов. За спиной раздается очередной взрыв мужского хохота.
Всё. Это предел.
Больше меня не нужно выгонять. С пылающим лицом сама спешу уйти оттуда как можно скорее.