Николай устремился к ней:
- Наденька, дорогая, мы все так переживали за тебя. Иди сюда... Давай мы здесь с тобой поговорим. - Он подвинул ей стул, и на его лице промелькнула улыбка гиены.
- Да нечего рассказывать, - сухо отрезала Надя. - Я пришла, чтобы сделать несколько необходимых сегодня звонков...
Не выдержав, после короткой паузы она добавила с отвращением в голосе:
- Сергея только что убили, "сушите весла, вопрос закрыт". Я была рядом. Эта пуля могла быть предназначена мне, а не ему.
Брокеры, эксперты и другие служащие столпились вокруг нее, задавая бестолковые вопросы. Вера, молодая женщина, отвечающая за европейских клиентов и всегда мечтавшая занять Надино место, легонько хлопала её по плечу, как бы в знак поддержки:
- Надя, неужели ты и вправду так думаешь? Ты думаешь, что целились в тебя? Боже мой, Надя, дорогая!
Надя пристально посмотрела в холодное лицо Веры. Скрытая радость почудилась ей в этих словах сочувствия. Вера, как и другие, ненавидела Надю за удачливость, за то, что она оставалась свежей и привлекательной после пятнадцати часов, проведенных возле компьютера. Одним словом, за то, что в "крысиных гонках" инвестиционных банков она существовала элегантно и легко.
- Я так устала, идите вы все. Мне уже пришлось отвечать на нелепые вопросы в милиции.
Из соседней комнаты, граничащей с брокерским залом, раздался какой-то шум и взрыв смеха, обративший на себя всеобщее внимание. Громкий разговор не прекращался. Надя машинально посмотрела вверх, на ряд часов на стене. Потом она бросила взгляд вправо, на телевизионные экраны, бесконечно повторявшие новости СNN и финансовые известия CNBC. Пять циферблатов сообщали время в пяти финансовых столицах: Токио, Франкфурте, Лондоне и Нью-Йорке. В Москве было четыре часа дня. Она подумала про себя: вот уже четыре часа, как Сергея нет в живых. Обычно в это время она звонила в представительство Урабанка в Нью-Йорке, чтобы подвести итоги утренних торгов перед открытием биржи на Уолл-стрит. "Не сегодня, - подумала она. Надо уходить, и поскорее".
Она закрывала свою сумку, когда двери трейдингового зала с шумом открылись. Брокеры, чьи компьютеры были ближе к входу, первыми встретили ввалившуюся группу людей в камуфляже.
- Никому с места не двигаться, - гаркнул один из них. Внешне он ничем не отличался от других, но у него единственного не было автомата. - Не дергайтесь, и все будет в порядке...
Борис, ответственный за безопасность Урабанка, со своей командой почти одновременно с "гостями" ворвался в брокерский зал. Пятеро его ребят, которых многие знали в лицо, были одеты в униформу банковских охранников: темно-синие короткие тужурки, под которыми незаметны пуленепробиваемые жилеты, 45-миллиметровые беретты у пояса. Примирительным голосом, в котором, однако, сквозило беспокойство, он обратился к ворвавшимся:
- Минуточку, ребята... Вы не можете находиться здесь без разрешения на обыск. Вы не имеете права! Есть закон...
- Вот что говорит твой закон, - сказал старший в группе "камуфляжей", выхватив у одного из охранников автомат и ударив им Бориса в живот. Главный в группе охраны банка упал. - Разрешение будет позднее. Можешь позвонить генеральному прокурору. Пусть лучше твои мужики объяснят наличие у них оружия. - Он указал на беретты у пояса охранников. - Я вижу, что Урабанк имеет средства для приобретения оружия западного производства. Это не то что наши старенькие "макаровы"!
Мертвая тишина повисла в воздухе. Мерцающие экраны, казалось, говорили о другой жизни. Только телефоны продолжали передавать еле различимые голоса покупателей и продавцов с другого конца телефонной линии. Они сливались в неясный хор.
Люди в камуфляже со значками РУБОП, специальных подразделений правоохранительных органов, разбившись по трое, прошли вдоль трейдингового зала.
- Где стол убитого? - гаркнул "безоружный"...
- Сергея Колотова? Идите сюда, - поспешил ответить Вадим, один из брокеров, постоянная угодливость которого обескураживала даже многих его коллег.
Он сам провел рубоповцев в конец зала. На столе Сергея царил жуткий беспорядок. Под светящимися экранами агентств Рейтер и "Блумберг" высились стопы бумаг и документов. Здесь были отчеты о деятельности конкурирующих нефтяных компаний, включенный ноутбук, не развернутые ещё "Файнэншл таймс", какие-то конверты и плитки шоколада.
- Забираем все это, - рявкнул "безоружный". - А вы, - сказал он, указав на двоих подчиненных, возьмите все, что есть в информационном зале.
Двое рубоповцев приблизились к рабочему месту Сергея и, ничего не разглядывая, принялись сгребать все в кучу. Буквально все, что громоздилось на его столе. Один из них, встав на колени, вырвал все провода из розеток под столом. Другой занялся плитками шоколада. Развернув одну шоколадку, он её надкусил. Обертку бросил в картонную коробку, принесенную третьим рубоповцем.
- Кто здесь главный? - опять рявкнул "безоружный", подходя к столу.
- Я, - сказал Николай, выйдя вперед. - Я представляю директора банка в его отсутствие. Он в настоящее время находится в Лондоне.
- А это что такое? - спросил военный, язвительно указывая на кривую, ползущую на экране Рейтера. - Это что, ваша энцефалограмма? Неблестяще идут ваши дела!
- Это индекс роста рубля, - ответила Надя, рабочее место которой было напротив рабочего места Колотова.
- Вы-ы-ы... - прорычал омоновец, - вы кто здесь? Вы что, эксперт? Интересно - чего? Вот этого дерьма, что ли, - показал он на экраны, где мелькала цифровая информация.
- Нет, я отвечаю за торги, - ответила она едва слышно. - Это ничего общего не имеет с анализом рынка, которым занимался Сергей. Но очень часто нам приходилось говорить с одними и теми же людьми по телефону, поэтому наши столы напротив.
- Подойдите сюда, приказал "безоружный".
Надя, обогнув длинный стол, подошла к офицеру.
- Есть ещё места, где убитый хранил свои вещи? - спросил он.
- Нет, во всяком случае, я о них не знаю!
"Безоружный" подошел к своим подчиненным, опустошавшим ящики Сергея. Бумаги падали на пол возле картонных коробок. Машинально Надя подняла один лист, на который случайно наступила. Привыкшая быстро считывать с экрана информацию, она прочла его в долю секунды. Но почему такой документ оказался у Сергея? Это был протокол соглашения о продаже нефтяного и газового оборудования Казахстану. Выплата? Стоимостью триста миллионов долларов! Перевод на счет офшорного банка в Швейцарии. Офицер повернулся и вырвал бумагу у неё из рук:
- Изъятие вещдоков! Это вам дорого обойдется! Почему вы схватили эту бумагу?
- Я не хватала, я просто её подобрала. Она валялась на полу.
Офицер снял маску и воззрился на Надю. Он был очень молод. Свирепый вид не очень ему шел. У него были не руки, а ручищи с очень сильными пальцами. Известно, что рубоповцы действуют безнаказанно и абсолютно ничего не боятся, поскольку напрямую подчиняются высоко стоящим милицейским чинам.
- Ваши документы? - спросил он строгим голосом.
Она нашарила в сумке свой паспорт и протянула ему.
- Ладно, Федорова Надежда Александровна... Надя, знаешь, любопытство - большой порок... Не годится женщине, особенно такой хорошенькой...
Он вызывающе её разглядывал. Его ноздри шевелились, будто он втягивал запах духов молодой женщины. Надя стойко выдержала его прямой, немного настороженный взгляд.
Рассматривая фотографию Нади, щурясь, как от солнца на плацу, по-армейски "безоружный" сравнивал её с оригиналом, для чего даже отступил на несколько шагов. Тоненькая, ростом чуть выше среднего, она была красива: хрупкая, с бездонными серо-зелеными глазами. Ее светлым волосам очень шла короткая стрижка с челкой наискосок. Рот был гордо сжат, все лицо излучало энергию. Она была неотразима. Даже в трудной для неё ситуации.
Потом он безразлично полистал её паспорт: родилась 22 ноября 1969 года в Москве, посмотрел прописку, живет в Москве...