— Что?! Нет! Отпусти!
Но он лишь хмыкнул, отыскал мой взгляд, впился в него требовательно, изучая. Я уже мало что соображала. Мне нужен был он. Его губы, его руки, его тело. Плевать, что будет потом.
— Я покажу тебе разницу, детка! — выдохнул он.
И целовал жестко. Не ласкал, наказывал. Сминал губы до боли, кусал, бил языком по небу. Его пальцы терзали бедра до синяков. А я, как изголодавшаяся шлюха стонала от удовольствия. И хотела большего. Как тогда в лифте. Шлюха… в голове вдруг вспыхнули слова Лизи «В любой непонятной ситуации Марко накидывается дурью и идет к шлюхам». Господи! Я для него просто разрядка. Что я себе навоображала, целуясь в ночном холле чужого дома с чужим пьяным парнем?
— Нет!
Я с силой отпихнула его от себя и вдруг ощутила вокруг пустоту. У меня неожиданно получилось. Марко отлетел от меня на добрых два метра и, ударившись спиной о стену, замер, медленно возвращаясь в сознание. Ждать нельзя. Против меня было двое. Марко и мое собственное тело, которое сотрясалось и неистово желало вернуться в теплые объятия.
Он пошатнулся и протянул ко мне руку.
— Маша…
В его глазах была мольба? Что? Да, нет! Это же Марко Сеймур. Он использует девиц, а не просит. Наверняка, сознание подкинуло мне спасательный круг. Чтобы я уж совсем не свихнулась, переживая свое падение в его руках снова и снова.
Черт с ним с молоком!
Я рванулась к лестнице и в три прыжка преодолела целый пролет.
— Да что б тебя! — Взревел он за спиной.
Потом что-то грохнуло, может даже взорвалось. Я не стала оглядываться.
— Маша? В чем дело?
В проеме двери своей комнаты стоял Берти. Вид у него был сонный и озадаченный. Надеюсь, он стоял тут не слишком долго и его вопрос касается лишь непонятного шума, а не всего того безобразия, которое случилось до.
Я не шлюха Марко Сеймура. И никогда ею не стану! И прямо сейчас я это ему докажу. Подлетев к Берти, я грубо толкнула его в спальню. И едва закрыв за собой дверь, впилась в его теплые губы страстным поцелуем. Тем, который забрала у Марко.
Глава 33
Маша
— Ты такая красивая…
Губы Берти касались моих нежными утренними поцелуями. Сейчас понедельник, не хочется вставать и заниматься делами, поэтому я малодушно прижалась к теплому боку своего парня и блаженно зажмурилась. Прошло две недели с той ночи, когда я ворвалась к нему в спальню. И жизнь вокруг меня словно замерла. Не происходило ровным счетом ничего значимого. Мне никто не звонил, Каримов, вроде, забыл угрожать или уговаривать вернуться к Платону, даже мама написала всего пару сообщений. Довольно нейтральных на тему «поступай как знаешь».
Наши отношения с Берти, понятное дело, перешли на новый уровень. Теперь мы не просто пара, и мне уже никак не отвертеться, придумав для себя формулировку «мы просто друзья». Нет, теперь мы близки. И мыслями, и душами, и телами. Ну, да, настоящая страсть между нами была лишь в первую ночь. Когда я сбежала от Марко. Меня трясло от желания и, как мне кажется, я просто смела им Берти. Я испытала с ним такое наслаждение, которого и не ожидала. Раза четыре за ночь. Но это случилось лишь однажды. Все следующие ночи проходили приятно, мы дарили друг другу нежность, и я бы покривила душой, сказав, что не испытывала удовольствия от нашей близости. И все же того, что случилось в наш первый раз, кажется, повторить уже не получится. Да и нужно ли. Все-таки львиная доля чувств из той ночи были не нашими с Берти, а нашими с Марко. А мне совсем не хотелось вспоминать, как они зажглись. Что он чуть было не поимел меня в коридоре как дешевую шлюху. От одной мысли о таком меня передергивало… а еще всякий раз сводило внизу живота. Ну да, мое тело по-прежнему его хотело. Что б его! Поэтому я даже обрадовалась, когда, на следующее утро после сцены с Марко и ночью с Берти я нашла в столовой старомодную записку от Лизи с ее скупым признанием, как ей осточертело сидеть в этой глуши, и что она возвращается в Лондон. Марко, разумеется, вызвался ее сопровождать. Нам с Берти она щедро пожелала торчать в ее доме пока не надоест. В то утро я облегченно выдохнула. Мне стыдно было и перед Лизи, за то, что я хочу ее парня настолько, что почти переспала с ним. И перед Марко. Ведь он совершенно точно знал, куда я понеслась от него и что произошло дальше. Но хуже того, он прекрасно понимал, о ком я думаю в объятиях его друга. И это было так унизительно. Но все обошлось. С той проклятой ночи Марко я больше не видела.
Спустя неделю мы с Берти тоже решили вернуться в Оксфорд. Если честно, то уединенная жизнь на побережье в это время года была такой унылой, что ее не бодрил даже молодой и частый секс, которого у нас обоих давно не было и которому мы предавались куда чаще, чем подготовкой к сессии.