— И почему же грубый рокер не выставил твоего отца за дверь?
Она совсем сникла. Еле заметно двинула плечами, призналась тихо:
— Без понятия. Возможно, не захотел. Решил, что с него хватит. В самом деле, мы два года живем под диким давлением. Отец ведь ни на день не останавливался. А он очень креативный чувак. Особенно по части кому-то жизнь испоганить.
— Вот же странно. Вроде мы давно выросли, некоторые даже стали успешными. А у других трастовые фонды размером с вагон. И все равно, старики делают с нами что хотят.
Я вспомнил лорда Кентского, который не в шутку вознамерился выдать свою дочь Лизи за первого попавшегося принца.
Вивиан снова передернула плечами и поджала розовые губки:
— Закон Южных штатов. В старых семьях дети — вложение родителей в собственное будущее. Нами решают проблемы и даже затыкают дыры в бюджете.
— Тоже Oldmoney.
— Без пятичасового чая. Но в сущности, да.
— Вивиан! Вивиан Мур! Что ты делаешь в Лондоне?
Мы и пикнуть не успели, как к нашему столику подлетела зеленоволосая девица. Эдакая перебарби: ноги настолько длинные и тонкие, что на нее смотреть страшно. Того и глядишь запутается в них и рухнет на пол. Юбка скорее открывает, чем хоть что-то прикрывает, ресницы, ясное дело, наращенные, торчат во все стороны жуткими веерами, губы рыбьи, тоже изрядно накаченные, грудь едва не вываливается из выреза блузки. Но самое ужасное в этой ужасной девице был телефон в ее руке. Голливудская звезда малодушно закрыла лицо ладонями.
— Вивиан, это правда, что ты рассталась с Кирком Дугласом? Вы больше не пара?
При ближайшем рассмотрении эта мини-Харибда оказалась девчонкой лет шестнадцати. И кроме зеленых волос от нормальных людей ее отличали, да-да, фиолетовые линзы. Господи святы! В каком страшном сне она решила так себя изуродовать?
— Все! — по тону своей спутницы я понял, что она едва не плачет.
Да что все-то? Подумаешь, дура какая-то из поклонниц.
— Скажи! Скажи моим фолловерам, Вивиан! Это твой новый парень?
Она тут же дернула рукой и впилась теперь уже в меня объективом своего телефона. А я терпеть не могу, когда в меня кто-то целится. Пусть и камерой. У меня сработал рефлекс.
— Произвол! Отдай! Хам! Полиция! — без пауз заверещала девчонка, когда я отобрал у нее телефон, и быстро стер запись, — Я все равно расскажу своим подписчикам, что видела вас вместе. Пеняй на себя, скот! Не отмоешься!
— Хм…
Я молча разглядывал ее. Интересно… такой, наверное, выросла бы Лизи, если бы родилась в семье попроще. Во всяком случае, чем-то они с этой мелкой были неуловимо похожи. Возможно, лорд Кентский не такой уж и праведник, как любит о себе рассказывать. И оставил Лондону внушительную подборку своих бастардов.
— Что пялишь, верни телефон! — она немного успокоилась, перестала орать и топать ногами. Вместо этого перешла в режим хмурых взглядов. Отчасти тому способствовали прибежавшие на ее крики охранники и два самых настоящих бобби, которых полным полно в этом квартале. К ним она и обернулась, — Скажите ему, чтобы отдал!
Эвакуацию пришлось проводить в режиме ЧП. Пока бобби развлекали девчонку перечислением наших прав, которые она нарушила, я вывел Вивиан через черный ход.
— Бесполезно, — обреченно вздохнула актриса, когда я двинул автомобиль прочь от ресторана.
Зашли, называется на ланч. Хотя, не прятаться же с утра до вечера в квартире и пиццу заказывать. Однако о том, чтобы развлекать актрису ночной жизнью Лондона, как меня просил отец и уж тем более светить ее в обществе, можно было забыть. Она решительно не хотела себя обнаруживать.
— Это была Bolly, мать ее! — развила свою мысль Вивиан, — У нее до хрена подписчиков. Сколько-то там миллионов. Догадайся, о чем ее влог?
— Жизнь звезд, — чего тут догадываться. Bolly я знал заочно, мои парни с ней боролись время от времени. В основном, когда лорд Кентский просил меня подчистить какой-нибудь косяк за Лизи, пробившийся на просторы интернета. Ал практически не доставлял мне хлопот. А вот Лизи не позволяла ржаветь нашим навыкам. Теперь еще и Вивиан свалилась на мою голову.
— Всем теперь разнесет, — продолжала сокрушаться моя новая подопечная.