Оксби начал писать. Он исписал несколько страниц, внимательно прочитал вслух все записанное. Он задал сам себе вопросы и выписал на чистом листке те, на которые не смог ответить.
Это напоминало экзамен в школе, и Оксби хотел получить «отлично».
Днем Оксби уже был в маленькой приемной в офисе банка «Нейшнуайд Англия Траст» в Доркинге, в получасе езды от Блетчингли. От директора филиала банка Кита Юстаса Оксби узнал о банковских операциях Боггса за двухлетний период и о том, как Боггс разорился.
– Два с половиной года назад у Боггса было двадцать четыре тысячи фунтов в банке и текущий счет, выдававший в конце месяца баланс – очень приличный. – Юстас послюнявил пальцы и перевернул несколько страниц. У него были черные как смоль волосы и белая кожа, и Оксби решил, что он никогда не бывает на солнце. – В апреле, два года тому назад, Боггс взял из сбережений пять тысяч. И… так-так-так… посмотрим. – Он снова послюнявил пальцы и перевернул страницу. – За исключением декабря, января и февраля, он продолжал снимать деньги со счета, ничего не вкладывая, пока не исчерпал свои возможности.
– То есть до какого времени?
– До этого месяца, последний раз снимал две недели назад.
– Как он снимал деньги?
– Почти каждый раз деньги переводились на его текущий счет.
– А могу я узнать, выписывал ли он чеки на большие суммы?
Юстас посмотрел на Оксби и покачал головой.
– В большинстве случаев он выписывал чеки на себя и брал наличными, как указывается здесь.
– Позвольте мне взглянуть на ведомости, – попросил Оксби.
Юстас хотел было возразить, но потом положил все записи на стол.
– Читайте, – вздохнул он. – Делайте свою работу. Мне нужно позвонить, а вы можете просмотреть бумаги, пока я буду занят.
Оксби благодарно улыбнулся. Он проглядел документы и получил представление о личности мистера Боггса по его затратам. Боггс был вдовцом, поэтому там имелись чеки, выписанные в один и тот же день для кладбища Хайлон и для цветочного магазина в Райгите, расходы в память о покойной жене. Каждый месяц выписывались чеки для прачечной, потом это прекратилось, когда баланс уменьшился. Последние три месяца при переводе денег на текущий счет – а это были крупные суммы – предъявлялся чек на получение наличных на ту же сумму.
Некоторые чеки обналичивала Джиллиан Маккафри, и все они заинтересовали Оксби. Первый был на пятьдесят фунтов, второй на двадцать. Оксби не обратил на них внимания, пока не нашел чеки на ту же Джиллиан Маккафри на большие суммы: двести, полтораста. Он изучил последние выписки, еще не законченные и содержавшие счета, которые должны были туда войти. Всего шестнадцать. На одном чеке, на триста фунтов, выписанном на Джиллиан Маккафри, стоял штамп о погашении, на штампе был виден адрес. Оксби переписал адрес в записную книжку и к возвращению Юстаса положил все на место.
– Нашли, что искали?
– Да, – ответил Оксби. – Мне удалось заглянуть в жизнь мистера Боггса и обнаружить пару интересных фактов.
– Это здорово, – сказал Юстас, собирая бумаги. – Мы можем еще чем-нибудь вам помочь?
– Могу я воспользоваться вашим телефоном?
– Конечно. До свидания. – Юстас пожал Оксби руку и вышел.
Джиллиан Маккафри жила в Ред-Хилл, который вместе с Блетчингли и Доркингом образовывал треугольник. Оператор справочного назвал номер, и Оксби набрал его. Ответил ребенок, маленькая девочка. Оксби попросил ее мать, и через несколько секунд в трубке раздался тихий голос.
– Примите соболезнования по поводу смерти вашего отца, – искренне сказал Оксби. Он представился и спросил, нельзя ли ему встретиться с ней ненадолго. Он подождал ответа и сказал: – Мы обязаны все выяснить. Если кто-то виновен в смерти вашего отца, он должен понести наказание.
– Знаете, его убили, – ответила она.
– Возможно,– осторожно сказал Оксби и быстро добавил: – Можно приехать в течение часа? Просто я сейчас в Доркинге и быстро смогу до вас добраться.
Снова пауза, и она объяснила ему, как найти их дом.
Джиллиан Маккафри жила в старой части города, где дома жались друг к другу, у каждого дома был маленький участок земли. На некоторых участках цвели поздние цветы.
Дверь открыла Джиллиан. Она была одета в синий брючный костюм, теплый не по погоде. Оксби показалось, что ей за тридцать, и было заметно, что она уже начала терять привлекательность молодости. Светловолосая девочка, чьи глаза светились любопытством и серьезностью, распахнула дверь. Оксби спросил, не она ли ответила ему по телефону, когда он звонил.
Девочка энергично закивала и сказала, что ее зовут Меган.
– Вы поможете моей маме? – спросила она не по-детски серьезно.
– Я попытаюсь, Меган.
– Пожалуйста, входите, – сказала Джиллиан и провела его в маленькую, просто обставленную гостиную. – Будь умницей, Меган, поставь чайник.
Меган улыбнулась Оксби и, важно вышагивая, вышла.
– По телефону вы сказали, что вашего отца убили.
– Он никогда бы не совершил самоубийство. Ни за что.
– Я не говорю, что он покончил с собой, но иногда обстоятельства меняются, и люди меняются тоже. Те, которые, кажется, не могут причинить себе вреда, становятся самыми уязвимыми. За последний год ваш отец изменился?
Джиллиан промокнула шею и щеки платком.
– Не настолько, чтобы лишить себя жизни, – решительно заявила она.
– У вашего отца были проблемы с деньгами, думаю, вы об этом знали.– Он развернулся, чтобы видеть ее лицо. – Пожалуйста, пусть вас не смущают мои вопросы, но я должен знать, правда ли это.
Джиллиан отвела взгляд, посмотрела на носовой платок, который вертела в руках.
– У нас были ужасные денежные проблемы. Несколько лет тому назад отец начал играть на бегах.
– Он много ставил?
– Раньше он никогда в жизни не играл, но, попробовав, не смог остановиться. У него было накоплено немало денег, я думаю. Но он потерял все, что имел. Все до пенни.
Оксби молчал.
– У нас все было в порядке, у меня и моего мужа Боба. Боб и его партнер купили компанию по производству пластика три года назад. Его партнер заведовал бухгалтерией, а Боб управлял фабрикой. Партнер был надежным другом – по крайней мере, мы так считали. На самом деле все это время он воровал деньги, и когда Боб это обнаружил, было слишком поздно. Тот сбежал, а Боб остался всем должен.
– Ваш отец выручил его?
– Он дал нам в долг. Я сохраняла каждый чек. Он хотел дать больше и поэтому ставил, так он говорил. Он хотел выиграть сразу кучу денег. Именно кучу.
Джиллиан покачала головой и расплакалась. Она вытерла слезы, когда Меган вернулась в комнату и стала подле матери.
– Приготовить чай? – спросила она.
– Может, мистер Оксби предпочитает кофе, – возразила Джиллиан.
– Нет, чай, – поспешно сказал Оксби. – Надеюсь, Меган приготовит его для меня. Я люблю крепкий и с сахаром.
Меган просияла и бросилась в кухню.
Оксби, улыбаясь, проводил ее взглядом.
– Вы можете описать ваши с отцом отношения?
– Мы были очень близки, – задумчиво произнесла Джиллиан. – И еще больше сблизились, когда умерла мама.
– Когда вы видели его в последний раз?
– Во вторник вечером. Он обедал у нас.
– Он был в хорошем настроении?
– Нет. В то утро в галерее была экскурсия и продлилась очень долго. Он поругался с экскурсоводом, которая останавливалась перед каждой картиной и читала лекцию; по словам отца, она просто хотела показать, что очень много знает. Они и раньше ссорились.
– Это была группа из Дании, – подсказал Оксби.
– Он не говорил откуда, только сказал, что экскурсовод была ужасная. Еще там был фотограф – делал снимки, а еще отец расстроился, когда какие-то мужчина и женщина отстали от группы. Он всегда злился в таких случаях.
– Всегда кто-нибудь копается, – сказал Оксби. – Все записывают, чтобы потом никогда не взглянуть на свои записи. Что еще он говорил о них?