- Кто ты, девушка?- холодно поинтересовался мужчина.
- Такой же вопрос могу задать и я! - фыркнула Елена, решив про себя, что перед ней кто-то из высокородных соседей пана Иштвана, так же решивший поохотиться в этом кишащем зверьем лесу.
- И, тем не менее,- настойчиво повторил незнакомец,- я хотел бы узнать, кто охотится в лесу барона Шамота? И где он сам?
- Барон ждет, какую-то высокопоставленную особу! Мне же показалось это занятие скучным,- усмехнулась Елена, - и я предпочла уехать на охоту.
- Я в третий раз спрашиваю - кто вы?- в голосе на этот раз послышалась, чуть ли не угроза.
Но на нашу охотницу его нажим не произвел особого впечатления. Елене просто надоело препираться.
- Можно подумать, что если я назову свое имя, то вы станете лучше стрелять! Я гостья барона, и мне разрешена охота в принадлежащих ему угодьях, поэтому не надо пугать мою добычу неудачными выстрелами!
С этими словами, она ловко впрыгнула в седло, мало смущаясь тем, что эти мужчины увидели её голые колени. Сначала презрительно бросила незнакомцу под ноги две стрелы, а лишь только потом небрежно поправила юбки, и, развернувшись, поскакала в сторону, откуда слышался яростный лай собак. Очевидно, гончие все-таки умудрились загнать лисицу, и теперь Елена торопилась к концу травли.
Некоторое время спустя женщина полностью забыла о неожиданной встрече в лесу. Этот день оказался довольно удачным, и они возвращались с охоты уже в сумерках.
Елена устала и проголодалась. И мысль о том, что ей придется переодеваться и плестись к ужину, да ещё, возможно, терпеть присутствие новых лиц, навевала на неё тоску. С каким бы удовольствием она, что-нибудь перехватив, завалилась спать.
Въехав в ворота усадьбы, Елена поняла, что долгожданный гость все-таки приехал.
Во дворе сновали незнакомые люди, лаяли новые гончие псы, сразу же вступившие в шумную перебранку, с только что вернувшимися с охоты собратьями. К уставшей женщине подбежала обслуга и помогла ей слезть с коня.
- Вам приказано сразу же, как приведете себя в порядок, спуститься в гридню,- низко поклонился холоп,- все вас ждут и даже не приступают к еде.
Елена чертыхнулась. Но делать нечего, пришлось умываться, причесываться и плестись вниз. К счастью, в распоряжении баронессы оказалось подогнанное под её фигуру бархатное платье дочери пана Иштвана. Не сказать, чтобы оно ей было особенно к лицу, но хотя бы более-менее соответствовало моменту.
В знакомой комнате в этот раз находилось большое количество народа. Человек пятнадцать дворян расположились в почтительных позах вокруг восседающего в хозяйском кресле человека. Все щегольски разодетые по последней бургундской моде, они поразили Елену неестественно бравурной веселостью поведения. Зато у дверей грозными изваяниями застыли два рыцаря в полном вооружении и с пиками в руках.
«О, да это действительно весьма важная особа!», - промелькнуло в голове у Елены, пока дворецкий торжественно объявлял о её прибытии:
- Баронесса Елена фон Валленберг!
Она недовольно поморщилась, почувствовав на себе любопытные изучающие взгляды, но сочла нужным низко поклониться, адресуясь к сидящей в глубине комнаты фигуре. Огонь очага ослеплял её глаза, оставляя лицо вельможи в тени, и, тем не менее, она услышала отклик на своё приветствие:
- И насколько удачной была охота?
Елене показалось, что ей уже знаком этот холодный суховатый голос. И она ответила, пристально вглядываясь в незнакомца:
- День был неплохой. Две лисицы, кабан….
- Не считая упущенной косули?
Елена смутилась – надо же, как неудачно все получилось! Человек в лесу оказался долгожданным высокопоставленным гостем из королевского окружения. А она вела себя так непочтительно!
- Что же вы молчите, баронесса,- в голосе вельможи слышалась явственная насмешка,- днем вы были более смелы и в словах, и в жестах!
- О, мессир, охотничья тропа выравнивает всех - и мужчин, и женщин, и смердов, и королей. Звери не знают различий между людьми!
- Вы правы,- покладисто согласился собеседник, - но, собственно говоря, мы только вас и ждали, чтобы приступить к обеду. Предлагаю вам свою руку!