Проснувшись, Елена испуганно глянула за окно. Там сгущались сумерки, и она облегченно перевела дыхание - до ужина есть ещё время! Нужно успеть привести себя в порядок – выкупаться, тщательно расчесать и высушить волосы, к лицу одеться. Но одно дело - решить, другое - сделать. Поднявшись с кровати, она едва не упала от слабости.
Но Елена упрямо превозмогла недомогание и занялась собой. Она ещё сушила волосы у камина, когда в дверях появился хозяин дома.
- Как ты, милая? Пришла в себя?
- Да,- тряхнула она ещё влажной копной черных кудрей,- мне гораздо лучше. Только я не могу понять, почему эти люди принялись стрелять?
- У них есть четкий приказ пускать в ход оружие при малейшей опасности для господина. А тебя, девочка, они сразу не заметили, зато увидели твою стрелу, вот и начали палить наугад. Чудо какое-то, что ты осталась жива!
- Пресвятая Дева,- запоздало испугалась Елена,- меня хотели убить?
- Не тебя, конечно, а неведомых заговорщиков. На нашего гостя было совершено немало покушений, поэтому он в постоянном кольце охраны. Да ты, наверное, и сама заметила.
- Заметила,- в памяти промелькнули фигуры всегда находящихся возле мессира рыцарей,- у него так много врагов?
- Больше, чем кто-либо может себе позволить! Впрочем, в этом нет ничего удивительного.
- А кто он?- проявила любопытство Елена.
- Не пытай меня, малышка, захочет - сам расскажет, а нет - значит, и знать тебе ни к чему!
- А почему на меня так злится ваш племянник?
- Дьюла?- неопределенно хмыкнул барон.- Не обращай на него внимания. У него плохое настроение. Прямо отсюда он едет на войну, а его домашние дела в разброде!
- Князь женат?
- Никак невесты не подберет. А вот его сестру король просватал, и Дьюле не понравился будущий зять, но с нашим государем спорить трудно.
Шамот немного помолчал, глядя, как она рассеянно перебирает волосы.
- Ты - красивая девочка, глаз не отвести! Но в женщине это не главное, и тот, к кому ты сейчас пойдешь, об этом знает лучше кого-либо другого. Поэтому будь, прежде всего, разумной!
Елена возмутилась. А кому понравится такое бесцеремонное вмешательство в сердечные дела?
- Неужели весь дом знает, куда я собираюсь?- гневно осведомилась она.
- Да какие тайны, - пожал плечами барон,- ты чистишь перышки, а он весь день просмотрел в окно, дожидаясь пока стемнеет! То и дело посылает людей узнать - проснулась или нет? И последний дурак поймет, что вы, наконец-то, сговорились!
- Он меня ждет…
Елена задохнулась от счастья.
- Уже прошел к себе! Брось прихорашиваться и ступай – негоже заставлять ждать такую персону. И запомни, что я тебе сказал!
Он что-то сказал? Елена так разволновалась, что абсолютно всё выскочило у неё из головы. Она подскочила, борясь с противной слабостью, и бестолково заметалась по комнате. Улыбающиеся служанки торопливо накинули вуаль на голову взволнованной хозяйке.
- Пойдем, я тебя провожу,- тяжело вздохнул Шамот, глядя на её пылающее от тревожного волнения лицо,- а то с тебя станется и заблудиться. Да уж, какой тут разум!
Но Елена не слышала старика - ей вдруг стало страшно. А вдруг мессир в ней разочаруется, и она не сможет ему понравиться? Ведь пренебрег ей когда-то Гуго ради Стефки, а Генрих и вовсе заменил на Хеленку. Может, в ней что-то не так??
Вся во власти сомнений она следовала за паном Иштваном, едва сдерживая дрожь нервного возбуждения.
Вход в маленький коридорчик, ведущий в покои высокопоставленного гостя, привычно охраняли два рыцаря. Пан Иштван остановился, и дальше Елена уже пошла одна, одновременно и робея, и желая побыстрее увидеть любимое лицо.
- Пресвятая Дева, помоги мне!
Её ждали, поэтому не успела она постучать, как дверь распахнулась. У ярко горящего камина был сервирован стол на две персоны. А хозяин комнаты стоял у окна. В парчовой котте, из-под которой выглядывала пышная шелковая рубашка с драгоценными зарукавьями, он показался ей необыкновенно красивым, и Елена замерла на пороге, с чувством неясной горечи любуясь его горделивым профилем. Мессир обернулся к гостье, и довольно улыбнулся.
«Я пропала! Таких, как он, больше нет!»