Когда окружающий меня мир почти весь растворился в багровом сумраке боли, я создал заклинание малого исцеления. И вскоре облегченно выплюнул изгрызенный воротник. Какое удовольствие – избавиться от боли; не знаю даже, что с этим сравнить. Вытерев с лица дорожки струившихся слез, я посмотрел на начинающее светлеть небо и остановил Джона.
Пересев на других лошадей, мы прибавили ходу, благо и боль меня пока не тревожила, и дорогу стало видно гораздо лучше. Более легкий мальчишка опять вырвался вперед, ему эта поездка казалась лишь увлекательным приключением. Да и откуда ему знать о гнетущих меня заботах.
Хорошо еще, что добро я свое не бросил, будет чем с целителем расплатиться. Еще немного потерплю боль, и вылечат меня. А потом надо будет хорошие подарки в городе купить и в деревню съездить. Поблагодарить семью старосты за помощь. И с Миррой надо чтото решать, а то получается, что я с ней поигрался и бросил…
Посмотрев на затянутое низкими серыми тучами небо и на пыльную дорогу, на которую упали капли дождя, я взмолился богам. Только дождя не надо, только не сейчас, иначе до города по грязи мне не добраться! Видимо, боги вняли моим молитвам, и настоящий дождь не пошел. С неба сеялась лишь мелкая морось, едва заметная глазом.
Неприятно, конечно, по такой погоде путешествовать, но выбора у меня нет. К тому же боль вскоре отвлекла меня и не отпускала мое внимание ни на миг. Погоняя лошадей по потемневшей от влаги дороге, мы мчались к городу, с каждым мигом приближаясь к цели.
Через несколько часов мы сменили лошадей, и я выпил приготовленное Сильвией зелье. Взбодрившись, несмотря на боль, я весело сказал Джону:
– Скоро будем в городе.
– Ага, – согласился со мной мальчишка. – Мы даже быстрей едем, чем тогда, когда меня отец о демоне сообщить послал.
Забравшись на лошадей, мы продолжили путь. Снова закусив ворот, я скакал, пока было возможно терпеть боль. Пытался отвлечься от боли, сосредоточившись на посторонних размышлениях, но из этого ничего не вышло. Боль была такой, что думать ни о чем было невозможно. Терпя боль, я не смог уловить момент, когда потерял сознание и свалился с коня.
– Дарт, Дарт, очнись! – плеща мне в лицо водой из фляжки, кричал Джон.
С трудом открыв глаза, я ничего не увидел – все было поглощено багровым светом. Сумев немного отрешиться от терзающей меня боли, я создал заклинание. Лежа на спине, я смотрел на катящиеся по небу тучи и упивался свободой. Свободой от боли. Каждый миг без боли был бесценен, и я пытался насладиться им вволю.
– Что с тобой, Дарт? – наклонилось надо мной встревоженное лицо Джона.
– Все в порядке, – поднялся я. – Лошадь, наверное, запнулась, и я вывалился из седла, – соврал я мальчишке.
– Не расшибся?
Подпрыгнув на месте в доказательство моего хорошего самочувствия, я сказал:
– Нет, все в порядке. Едем дальше.
Поймав свою лошадь, я легко запрыгнул в седло, показывая смотревшему на меня Джону, что со мной все в порядке. Посмотрев вперед, я, к своей великой радости, увидел село, которое располагалось милях в десяти от Тарина. Погоняя коней, мы помчались дальше.
Уже немного осталось, поторапливал я лошадь. Еще часокдругой, и избавлюсь от этой муки. Можно было и заклинание пораньше использовать, а то мог ведь и не очнуться уже. Слава богам, ничего страшного не случилось, если бы сломал чтонибудь, это полбеды, а вот если бы лошадь ногу подвернула…
Скача сквозь пелену усилившегося дождика, я радостно улыбался. Вот что значит не ощущать боли. Без нее и самый отвратительный день превращается в сказочный отдых. Посмотрев на обгоняющего меня Джона, который с недоумением уставился на мою улыбку, я засмеялся:
– Прекрасная погода, Джон!
– Какая она, к демонам, прекрасная? – не согласился со мной мальчишка. – В такую погоду лучше дома сидеть, а не на улице мокнуть.
Подскакав к городским воротам, я увидел стражников, спрятавшихся от дождика под арку.
– День добрый, воины!
– О, Дарт пожаловал! – радостно воскликнул один из стражников. – А Стоун как приехал, ох и расхваливал тебя! И добычей вашей хвастал.
– А он в городе?
– Ага, – ответил другой стражник, – где ж ему еще быть. Объявил, что больше из города ни ногой.
– Поедем в таверну к Стоуну, – сказал я Джону.
– Так он теперь не в таверне живет, – сообщил стражник. – Как приехал, так у мастера Савора верхний этаж дома откупил и там сейчас обитает.
– А где это?
– Ты что, с мастером Савором не знаком? – удивились стражники. – Он лавку заклинаний держит.
– А, знаю, где это, – обрадовался я.
– Кстати, – придержал ухмыляющийся стражник моего коня, – у нас тут спор идет, так ты нас не подведи.
– А о чем спорто? – поинтересовался я.
– Узнаешь, – переглянувшись, стражники не удержались и заржали.
– Едем, Джон, – не стал я расспрашивать стражников, не до того сейчас.
Мы быстро добрались по безлюдным улицам до рынка и подъехали к двухэтажному зданию, на первом этаже которого располагалась лавка заклинаний.
Заскочив в лавку, я подошел к сидящему старичку.
– Добрый день, мастер Савор, – поздоровался я.
– А, это ты, Дарт, – присмотрелся ко мне старичок. – Добрый день. Решилтаки к нам вернуться?
– Да. А где Стоун? Мне сказали, что он теперь здесь живет.
– Правду сказали. Как вернулся из поездки, так и купил у меня часть дома.
– И где он? – поторопил я мага.
– Не знаю, – пожал плечами старичок. – Может, в таверне где с друзьями сидит.
– Ясно…
– А что, он тебе срочно нужен? – поинтересовался Савор.
– Да. Хотел, чтоб он мне хорошего целителя помог найти.
– А что случилось? – встревожился маг. – Ты что, ранен?
– Не ранен. Непонятное чтото творится, руки сильно болеть начали, и вылечить их никак не могу.
– Сейчас посмотрю, – старичок выбрался изза своего прилавка и подошел ко мне. – Дарг! – выругался маг, осмотрев мои руки истинным зрением.
– Дарт, долго мне еще на улице мокнуть? – сунулся в лавку Джон и замер, увидев огромного паука.
– Он с тобой? – осведомился маг.
– Да. Так что вы там увидели?
Задумчиво посмотрев на меня, маг сказал:
– Точно не скажу, но похоже на действие какогото заклинания. Здесь надо лучшего целителя звать.
– А где он живет?
– …Она, – о чемто задумавшись, тихо сказал маг. – Она живет тут неподалеку, – очнулся он. – Ты сейчас подождешь меня в комнате, а я за ней схожу.
– Да я и сам могу…
Не успел я закончить фразу, как в лавку вошел Стоун.
– А я смотрю, чьи это лошади у входа стоят? – радостно заулыбавшись, Стоун подошел ко мне и, обняв, похлопал по спине. – Не задрали тебя, смотрю, демоны, – отстранился улыбающийся десятник. – Обокрали, похоже, только – совсем на бродягу стал похож.
– Ничего, добыча есть, приоденусь и буду как приличный человек выглядеть, – улыбнулся я.
– Вовремя ты, Стоун, – сказал маг. – Тогда быстро за Греттой сходи, а я пока Дарта в комнату отведу.
– Зачем Гретта понадобилась? – встревожился десятник.
– Вон другу твоему помощь нужна, – кивнул в мою сторону Савор. – И поторопись, потом время для расспросов будет, – добавил он, видя, что Стоун собирается еще чтото спросить.
– Я мигом, – пообещал Стоун.
– А ты, парень, – обратился маг к Джону, с восторгом рассматривающему паука, – возьми лошадей и пройди до конца квартала, там позади домов есть улочка, которая к заднему двору ведет. Лошадей на конюшне устроишь и на второй этаж поднимешься.
– Да, Джон, сделай, как мастер Савор говорит, – сказал я вопросительно взглянувшему на меня Джону.
Мальчишка вышел из лавки, а я поднялся по широкой лестнице с магом на второй этаж.
– Садись, – указал Савор мне на диван.
Я с довольным вздохом уселся на мягкий диван. Маг хмыкнул и, подойдя к окну, посмотрел на улицу.
– Скажи, Дарт, ты воровством не промышляешь? – повернувшись ко мне, спросил маг.