— Замужем?
— Нет.
— Ваши ближайшие родственники?
— Тетя и дядя где-то на Западе, но где, я точно не знаю.
— Вы очень охотно отвечаете,— заметила Сибилла, с подозрением глядя на нее. Девушка ничего не ответила.
— Садитесь, мисс... мисс Виллер,— сказал Дон, сверив имя по карточке.
Когда он подошел к ней, чтобы придвинуть ей стул, она недоверчиво прижала свою сумочку, чтобы помешать ему ее взять.
— Ничего другого нет в вашей сумочке? — спросил Дон.
— Ничего.
— Дайте мне посмотреть,— он протянул руку.
— Я не хочу.
Она вцепилась за сумочку обеими руками и еще крепче прижала ее к груди:
— Мы имеем право обыскать вас,— вмешалась Сибилла.— Если мы передадим вас полиции, они без церемоний отберут вашу сумку.
— Мне это безразлично! — резким голосом закричала блондинка.— Пусть они действуют. Передайте меня фликам.
— Возможно, придется прибегнуть и к этому,— сказал Дон,— но я надеюсь этого избежать.
Он осторожно отобрал у нее сумочку, открыл и высыпал содержимое: кошелек, пудреницу, кожаный бумажник, гребень, губную помаду, сигареты, ключи на посеребренном кольце, золотую коробку с печаткой и сложенный вчетверо лист бумаги.
Дон развернул бумагу: это был грубо начерченный план нижнего этажа, очевидно, какого-то дома колониального типа — центральный холл, окруженный квадратными комнатами. С заднего фасада располагались кухня и служебные помещения. Комбинации красок были нанесены на каждую клетку плана: беж и синяя, красная и лиловая, серая и малиновая, серебристая и шоколадная.
— Вы занимаетесь дизайном?
— Я скопировала это из старого номера журнала «Дом и сад»,— быстро проговорила Бетти.— Это план нижнего этажа неизвестного мне дома, неизвестно где находящегося. В Виргинии, полагаю. Я его скопировала потому, что надеялась когда-нибудь стать хозяйкой такого дома...
. Дон сложил план и занялся бумажником. Там было три купюры по десять долларов, одна в пять и две по доллару. Отделение для крупных денег пустовало, хотя по состоянию кожи было видно, что им очень часто пользовались.
— У вас достаточно денег, чтобы купить эти безделушки. Почему же вы их украли?
Девушка с агрессивным видом задрала подбородок.
— Я рассчитывала, что пройдет и так, и это было бы не в первый раз. Но на этот раз вы меня поймали, и мне остается лишь расплатиться за это.
Сибилла изумленно подняла брови. Никогда ока еще не видела, чтобы воровка так выдавала себя: обычно они плакали или лгали, но ни одна из них не вела себя подобным образом, даже будучи схваченной за руку.
Дон мрачно смотрел на блондинку:
— У меня есть желание дать вам возможность убежать. При условии, что вы дадите мне честное слово оставить это занятие.
— Я не хочу! — Девушка вскочила со стула.— Я ничего не обещаю!
— Вы считаете, что я должен вызвать полицию, и хотите предстать перед судом?!
Глава 4
К подозреваемым Дон Канди применял методы, навеянные ему воспоминаниями детства: когда его заставляли или пытались заставить признаться в проступках его или его товарищей, с какой изворотливостью избегал он обличающих вопросов, с какой хитростью ему удавалось избегать ловушек, сохраняя невинный вид под подозрительными взглядами!
Единственным человеком, который прорывал его оборону в то время, была бабушка —- очаровательная старая дама, точно знавшая, что мух ловят не с помощью уксуса. Когда он протестовал против какого-нибудь обвинения, она не обвиняла его во лжи: благодаря своей проницательности она очень скоро узнавала все, что ей хотелось узнать, и это было гораздо больше того, в чем Дон хотел признаться.
Он никогда не забывал ее и старался применять методы старой женщины к уличенным ворам и неделикатным продавщицам, много раз в день проходившим через его кабинет.
После сеанса слез перед детективом воры очень редко пробовали свой талант в «Амблетт». Даже профессионалы бывали так тронуты мучительными колебаниями Дона — отдавать ли их полиции, что обещали в дальнейшем работать в другом месте.
Но эта , блондинка не выказывала ни фальшивого удивления профессионала, ни слезливого страха любительницы.
— Прежде чем принять окончательное решение,— сказал Дон,— поставим точки над «и». Мы не упрекаем вас за сокрытие своего настоящего имени: люди в вашем положении в основном так и поступают. Но если мы отправим вас в полицейский участок, они не выпустят вас до тех пор, пока не узнают все обстоятельства вашей жизни. Вы согласны со мной?