Бетти Клэйтон объяснит тебе все условия, и она будет твоим судьей. Если ты не поймешь, что она замечательная девушка,— значит ты глупее, чем я думал».
В этом месте Кэлюмет искоса взглянул на Бетти, но она была поглощена книгой и он продолжил чтение.
«Это все, что я хотел тебе сказать по этому поводу. Вдобавок ты должен заботиться о Бетти. Если она не захочет выполнять мою волю, она скажет тебе, что тебя ждет. Я рассказал ей историю, которую собираюсь рассказать тебе, и уверен — когда ты кончишь читать, ты увидишь, что я не во всем виноват. Ты поймешь также, что Том Таггарт разрушил мою жизнь, и узнаешь, почему он. Много раз пытался меня убить.
Кэлюмет, остерегайся Таггартов! Последние пять лет они постоянно угрожали мне. Они травили меня собаками и подкупали моих людей. Пять лет я не спал спокойно из-за них. Но я расстроил их планы. Теперь я умираю, и они будут искать спрятанное до тех пор, пока ты не выполнишь условия, о которых я тебе говорю. Я знаю, что ты вернешься домой, я это чувствую, и я знаю, что, когда ты узнаешь все, ты отомстишь Тому Таггарту. Прежде чем идти дальше и писать историю моей жизни, я хочу, чтобы ты знал, что проклятая женщина, похороненная в дальнем углу загона для скота, не была твоей матерью. Твоя родная мать умерла при твоем рождении, и ее тело лежит в спокойном месте у реки Пэкос в десяти милях к северу от границы Техаса».
Кэлюмет снова взглянул на Бетти. Она читала, не обращая на него внимания. Кэлюмет взял следующую страницу.
Толкетский идол не приносит счастья
«Мне было двадцать пять лет, когда умерла твоя мать,— так начиналась страница.— Я владел небольшим ранчо в долине Пэкос, и у меня только начали налаживаться дела. После смерти твоей матери все стало рушиться. Я долго не мог понять, что моими успехами во многом обязан ей, без нее у меня ничего не получалось. Да я и не очень старался. Я на все махнул рукой и постепенно все запустил. Меня как магнитом притянуло к той компании, в которой я был до встречи с твоей матерью. Это были неплохие парни, но легкомысленные, беспечные, плывущие по течению. Я пришел на Запад без всяких определенных мыслей и желаний, и с этими ребятами мне было легко, потому что они были вроде меня.
У Меня было три близких друга — высокий парень с голубыми глазами по имени Квинт Тэйлор, неразлучный с ним парень, который называл себя Небраск, и Том Таггарт. Том и я были особенно близки. Он мне нравился, и он совершал разные поступки, которые доказывали, что он заботится обо мне.
Тому не особенно нравилось, что я женился на твоей матери. Ее звали Мэри Лэйнон. Я познакомился с ней, когда ездил на несколько месяцев к ее отцу, у которого было ранчо у Рио-Гранде. Она была очень благородна и чиста, ты можешь ею гордиться. И если бы она была жива, ты мог бы гордиться и мной — она делала меня человеком.
Таггарт был против этого союза, ему было жаль разрывать старую дружбу. Он и другие парни так и ждали, что я вернусь к ним. И вскоре после того, как твоя мать умерла, я уже был с ними. Я оставил тебя на попечении Джен Коннор,— у ее мужа Дэва было ранчо- по соседству с моим. За время, когда меня не было с ними, парни познакомились с одним индейцем с Юкатана из племени Толкетов. Этого индейца, который называл себя Квеза, выгнали из племени, потому что он был слишком ленивым. Парни напоили его однажды, и он выболтал им все, что знал о своем племени,— как оно богато, и о том, что у них есть спрятанные бриллианты, и о том, как много у них золотых украшений. Его рассказ взволновал парней, и- они узнали, где живет это племя и как туда добраться.
Квеза сказал им, что бриллианты достать нетрудно. В большой пещере спрятан их идол, украшенный бриллиантами и золотом. Эта пещера не охраняется, так как люди племени боятся жрецов, которые отвечают за идола и драгоценности, и они нисколько не заботятся о золоте и бриллиантах, потому что это у них общее.
Парни узнали обо всем этом от Квезы примерно за месяц до того, как я все распродал и присоединился к ним. Они сумели кое-где достать денег и приготовили все для того, чтобы отправиться на Юкатан за золотом и бриллиантами. Они хотели, чтобы я шел с ними. Мне было настолько безразлично, что меня не пришлось долго уговаривать. Мы двинулись вдоль Рио-Гранде и в местечке у Бронсвилла купили небольшую лодку у рыбака. Мы запаслись провизией, и Небраск направил лодку в сторону Юкатана.
Я не очень задумывался нам тем, что мы собираемся делать, но их разговоры и злость в глазах сказали мне многое. Только тогда я начал понимать, что все это значит. Мне стало стыдно, но я уже не мог вернуться и решил идти до конца.
Примерно через две недели мы подплыли к Кампэч-Бей, к северо-западу от Юкатана. Мы протащили лодку примерно полмили южнее Кампэч и потратили полдня на то, чтобы спрятать ее. Затем, захватив поклажу, мы отправились в глубь джунглей. Может быть, мне не стоило рассказывать подробно об этом путешествии, но тебе все равно не представить его, хочу лишь, чтобы ты понял, какое это было жалкое, долгое дело. В Нью-Мехико очень жарко, но юкатанские джунгли — просто ад. Эта местность не для белых людей.
Мы были нетерпеливы и шли даже по ночам, ориентируясь по звездам, о которых я немного знал. За неделю мы прошли сотню миль и уже стали подозревать, что заблудились. Однажды в сумерках нам показалось, что наконец мы пришли на то место, которое искали.
Впереди нас шел Небраск, он взобрался по склону горы, и мы увидели, как он вдруг остановился и быстро нырнул в заросли. Тогда мы поднялись к нему и увидели поселение. Оно лежало на равнине, окруженной отвесными скалами. Прямо под нами была широкая в пятьдесят шагов расщелина, глубокая настолько, что мы не видели дна. С нашей стороны был небольшой выступ в два-три шага шириной и мост, протянутый через ров. Мы решили, что это был тот самый мост, о котором Квеза говорил парням. Мост вел в пещеру, где были спрятаны сокровища Мы пролежали с час, наблюдая. Строения близко теснились друг к другу — множество коричневых глиняных хижин. Мы наблюдали за передвижениями туземцев и не замечали ничего особенного, пока Таггарт не привлек наше внимание.
— Вы заметили? — сказал он.
— Что? — спросили мы.
— Там только женщины. Я не вижу ни одного мужчины.
Действительно, мы так и не увидели мужчин. Мы посоветовались и решили, что это очень выгодно для нас. Мы додумали, что мужчины, вероятно, ушли на охоту, и, понаблюдав еще немного, решили идти за сокровищами в полночь, когда все будут спать.
Стемнело. Туземцы развели костер и сели вокруг него. Мы наблюдали примерно до одиннадцати часов, пока они все не ушли от костра. Тогда мы потихоньку начали пробираться по склону горы. Ночь была очень темная, мы не видели на шаг вперед, и звуки, которые мы слышали в лесу, не делали наш путь приятным. Мы Знали, что эти звуки издают птицы и летучие мыши, и когда человек делает дело, подобное нашему, каждый звук кажется необычным и значительным. Мне не особенно нравилась тишина в селении — казалось, все было слишком спокойно.
Прошло больше часа, прежде чем мы достигли низины, где лежало Селение, и было далеко за полночь, когда мы дошли до моста, который вел в пещеру с сокровищами. Мы были уже у самого моста Таггарт и я впереди, Небраск и Тэйлор немного сзади,— когда я вдруг услышал шум драки и оглянулся. Здесь было не так темно, как в лесу, и я увидел группу фигур вокруг Небраска и Тэйлора. Из хижин выбегали еще люди, крича, как дьяволы. Это все были мужчины, они днем прятались в хижинах и ждали, когда мы придем. Это я понял позже.
Это была минута смятения. Я видел, как Небраск и Тэйлор вытащили ножи, и бросился им на помощь. Но Таггарт удержал меня.