Если бы не страховка, от него бы сейчас мало что осталось. Вот что значит — поспешил. Вообще-то все можно было проделать не торопясь, но Финлей выбился из графика. Сам виноват. По дороге к башне он вдруг решил сделать себе поблажку и перекусить в приличном ресторанчике. Нет, отнюдь не в дорогом фешенебельном заведении, где его мог бы узнать кто-нибудь из старых знакомых. С тех пор как клан Вольфов практически истребил всех Кэмпбеллов, Финлей вынужден был перейти на нелегальное положение. А это означало жизнь среди клонов и экстрасенсов подполья — больше на Голгофе убежать было некуда. В подполье высоко ценили его храбрость и идеалы, но с удобствами там было, прямо скажем, так себе. Особенно Финлею не хватало хорошей кухни, к которой он привык за время своей аристократической жизни. Он никогда не был особенным эпикурейцем, а просто любил вкусно поесть. Любил прозрачный суп — такой прозрачный, что хоть ныряй в него с открытыми глазами. Любил непрожаренное мясо. На самом деле мясо и вовсе не следовало жарить. Убить зверя, разделать его, помахать куском мяса над очагом и плюхнуть его на тарелку перед Финлеем — и больше ему ничего не требовалось. Разве что немного ранних овощей. А на десерт — клейкие и приторные восточные сласти. Райское наслаждение.
А Финлей так долго лишен был этого наслаждения, что просто не смог удержаться, когда ноздри его защекотали запахи, доносящиеся из маленького придорожного бистро. Он взглянул на часы, убедился, что намного опережает график и… И позволил себе немного расслабиться. Когда после третьей порции десерта Финлей снова решил посмотреть на часы, он пришел в ужас. Надо же, сколько времени прошло! Он швырнул на стол горсть мелочи и вылетел за дверь, как будто стеснялся оставлять такие маленькие чаевые. Всю дорогу до Башни Сильвестри он бежал бегом. Легкие горели, в боку отчаянно кололо, только что съеденный обед взбунтовался и пытался вырваться обратно… Даже странно, что стражники не услышали его приближения. Но наверстать упущенное не удалось. Финлей проскользнул мимо патрулей и бросился к башне, как моряк после долгого плавания бросается к любимой. Он все еще очень торопился. А в результате этой спешки он только что чуть не превратился в мокрое пятно на мостовой.
Финлей еще раз посмотрел на часы. Опоздание сократилось почти до нуля. Он решил сделать передышку, чтобы восстановить дыхание и заодно осмотреться. С такой высоты город казался лесом. Вместо деревьев повсюду высились огромные пастельные башни. Солнечные блики играли на стеклах и стальных переплетах окон. Ниша, в которой прятался Финлей, сверкала полированной сталью. Он взглянул на свое отражение и усмехнулся. Зря он боялся, что его узнают в бистро. Ухмылявшееся в импровизированном металлическом зеркале лицо не имело ничего общего с прежним Финлеем Кэмпбеллом. В дни своей славы он был похож на разноцветную райскую птицу. Яркие шелка, дорогие украшения — Финлей был денди от носков высоких кожаных сапог до прикрытой бархатной шапочкой макушки. Вспомнить только, как он выглядел во время своего последнего визита во дворец. Металлизированные волосы, покрытое светящейся краской лицо, короткий облегающий сюртук, выгодно подчеркивающий все достоинства его фигуры… Великолепие этого наряда подчеркивали очки в тонкой, украшенной драгоценными камнями оправе, очки, взятые с собой исключительно для красоты, поскольку зрение у их обладателя было превосходным. И придворные почтительно приветствовали Финлея Кэмпбелла, известного законодателя мод… А сейчас вы только взгляните на него!
Отражение в полированном металле могло с равным успехом принадлежать кому угодно. Темное, осунувшееся лицо без следа косметики. Глубокие складки вокруг рта, морщины в уголках глаз… Если раньше лицо Финлея сверкало яркими красками, красноречивее любых слов говорившими о его высоком общественном положении, то теперь он выглядел лет на десять старше своих двадцати пяти. Длинные светлые волосы потускнели и почти обесцветились. Тогда, при дворе, по его плечам рассыпались блестящие бронзовые кудри, а яркому наряду мог бы позавидовать любой павлин. Теперь волосы свисали безжизненными прядями, а Финлею было на это решительно наплевать. Он просто носил на лбу тонкую кожаную ленточку, чтобы волосы не лезли в глаза. Надо бы, конечно, подстричь их. Короткие волосы гораздо практичнее. Но Финлей почему-то не мог этого сделать. Постричься — означало бы порвать последнюю нить, связывавшую его с прежним Финлеем Кэмпбеллом.
Тот Финлей одевался по последнему крику моды. На этом был лишь мешковатый термокостюм — так называемый хамелеон, меняющий окраску в соответствии с цветом окружающей среды. Финлей слабо улыбнулся, и отражение улыбнулось ему в ответ. Но Финлей так и не узнал его. Кто он, этот грубый, потрепанный жизнью и явно опасный незнакомец? У человека в зеркале был холодный, настороженный взгляд, а улыбка его казалась скорее мрачной, чем веселой. Он мог быть отставным солдатом или наемником, готовым продать свои услуги любому, у кого хватит денег их купить. На Финлея смотрело самое опасное из всех существ — человек, которому нечего терять.
«Нет, это неправда», — подумал Финлей. Усилием воли он заставил себя отвернуться от импровизированного зеркала. Неправда. Он все еще любит Евангелину, и он предан своему новому делу. В те времена, когда фортуна благоволила ему, он не думал о тех, кто стоял ниже его на социальной лестнице, не говоря уже о клонах и экстрасенсах, занимавших самую низкую ступень. А потом вдруг лицом к лицу столкнулся с ужасами, творящимися в подземельях бункера № 9, которые экстрасенсы называли между собой Логовом Большого Червя. Бункер № 9 был тюрьмой для мятежных экстрасенсов. Здесь их допрашивали, пытали и в конце концов казнили. То, что Финлей увидел, навсегда перевернуло его жизнь. Теперь он сражался за всеобщее правосудие. В конце концов, если оно недостижимо, то можно хотя бы попытаться отомстить.
Именно поэтому Финлей и оказался сейчас здесь, на стене Башни Сильвестри. Он взял себя в руки и полез дальше. Руки и ноги дрожали от напряжения, но это ничего. Он все равно доберется туда, куда хотел. В подполье Финлею предложили взять с собой химические стимуляторы — чудодейственные средства, способные влить новую силу в ослабевшие человеческие мышцы. Но он отказался. Финлей никогда не пользовался стимуляторами на Арене, и пусть сейчас он уже не тот, что прежде, все равно во всем подполье не сыщешь лучшего.
Финлей беззвучно рассмеялся — на большее просто не хватило воздуха в легких — и полез быстрее, цепляясь за многочисленных горгулий и выступающие из стены отвратительные каменные лица. В своем маскирующем костюме он был похож на скользящую по стене тень. Стоит замереть — и никто его не увидит.
Может быть, теперь клан Сильвестри подумает наконец о смене дизайна. Спору нет, смесь рококо и готики — штука колоритная, но зато таким, как он, ничего не стоит спрятаться среди всех этих фигур. На гладкой стеклянной стене Башни Шреков Финлея поймали бы через минуту. Но кланы слишком сильно доверяли своим сложным защитным системам. И почти всегда эти системы оправдывали доверие. Они прекрасно защищали своих хозяев от воришек, диверсантов или промышленных шпионов. Никто не мог миновать их, не заручившись поддержкой киберкрыс, компьютерных хакеров-анархистов. Что бы ни творилось у них в голове, на этот раз они здорово помогли Финлею. Ведь если бы киберкрысы не снабжали сейчас защитные системы башни ложной информацией, хитрые машины в два счета обнаружили бы на стене крошечную серую фигурку.
Финлей добрался до конца веревки и остановился, фамильярно обняв за талию статую какого-то знаменитого предка нынешних Сильвестри. Немного отдышавшись, он выбрал веревку и надежно пристраховал себя к стене. Все. Он добрался, куда хотел, и добрался как раз вовремя. В результате чего у него страшно болели все мускулы, а со лба градом катился пот. Финлей нахмурился. Что ни говори, жизнь на Арене послужила для него неплохой тренировкой. Даже теперь, когда он давно уже не мог появиться на ее пропитанном кровью песке, он все еще был в чертовски хорошей форме. Вряд ли у кого-нибудь другого хватило бы сил выдержать такой подъем. Финлей несколько раз согнул и разогнул руки и ноги, чтобы унять боль. Он уже почти на месте. Осталось лишь перебраться на другую сторону. Медленно и осторожно он двинулся в обход башни, находя зацепки везде, где только можно. К черту боль в мышцах, ненадежную опору и сотни футов пустоты под ногами! Главное сейчас — добраться до цели и выполнить задание.