В Океане есть одна-единственная гора из твердого материала, все остальное на тысячи лет плавания в любую сторону — вода. Большая часть этой горы располагается под водой, и лишь самый кончик является небольшим островом, где находится одна из двух исследовательских баз. Оказалось, что отец Лиры даже участвовал в одном из Спусков — длительных экспедициях в огромном корабле-грузиле, чьим назначением является достижение своеобразного подножия этой горы. Стоит ли говорить, что самая успешная, пятая экспедиция спускалась три месяца, но так и не смогла достичь чего-то, даже отдаленно напоминающего дно?
Второй базой исследователей является Флот — огромное скопление кораблей разных эпох и цивилизаций, скрепленных исполинской цепью и медленно курсирующих возле Острова. Самые разные корабли: пароходы и старинные фрегаты людей, ладьи галгар, искусно вырезанные из цельной вулканической породы, и огромные корабли-жилища моннгу, наколдованные из вечного, нетающего льда. Сколько же сил и Мощи потребовалось, чтобы переместить это корабли из одного мира в другой, даже страшно представить.
Да, хотелось бы это увидеть…
Заночевали мы с девушкой там, где лес уже поредел, и отдельные деревья стали ниже и слабее — трудно расти на скальной породе, но они мужественно преодолевали трудности. Совсем неподалеку от нас высилась громада Сверкающего хребта. Покрытые отполированным льдом верхушки пиков слепили нас днем, но всемогущие Великие Духи, как же они красиво мерцали под светом восьми лун этого мира…
Следующие три дня наш путь пролегал в петляющей низине среди скальных уступов. Уже к полудню первого дня все вокруг нас укрывал снег. К вечеру нам пришлось совершить без пяти минут экстренную посадку, так как мы влетели в самый настоящий буран. Пришлось провести порядка двенадцати часов в палатке под завывания ветра. Наутро, когда буран прошел, нам еще пришлось откапывать палатку и Стрижа из сугробов. Тут ваш покорный слуга вдоволь проявил себя, превращая снег сразу в пар направленными потоками жара. Вот только я был один, а снега немеряные горы, так что на часок тоже задержались. Кроме того, пусть я и был отчасти галгарой, и не мог замерзнуть до смерти, посреди снега мне было отнюдь не комфортно. В тот день я впервые задумался о возможности превращения в Кота в сапогах.
По мере нашего полета мы неуклонно снижались — со стороны Горелых земель Сверкающий хребет начинался не столь отвесно. Теперь нас окружали древние кедровые боры, лишь изредка, кое-где припорошенные снегом от недавно прошедшего бурана. К этому моменту закончилась тушенка и сыр, рыбку я почти доел — все же для меня это больше лакомство.
Вечером мы, что было неожиданно, ночевали в деревеньке. Расположенная в крошечной долине, она представляла собой перевалочный пункт. На удивление в деревеньке было довольно людно. На мое недоумение Лира пояснила, что тут базируются охотники на диких коз, пастухи одомашненных, а также патрули местных жителей-ехонтийцев, выслеживающих и уничтожающих бродячие стаи цвергов. Кроме того, в любое время года тут хватает путешественников и охотников из Горелых земель, которым надо сбыть найденные ингредиенты.
Сначала мы зашли в таверну, чтобы нормально покушать. Давали рагу (Лире), я же доел жареную рыбу и закусил ветчиной. По итогу хозяйка таверны, судя по красной треуголке с черным пером, могущая за себя постоять, предложила нам переночевать за смешную цену в пятнадцать молотов. Недолго думая, Лира согласилась. Мы провели ночь в небольшом закутке, Лира в спальнике на соломенной кровати, а я на этом спальнике. Утром мы плотно позавтракали саммалой — местным блюдом, представлявшим собой запеченный с горным перцем и кедровыми орехами мясной рулет под корочкой из козьего сыра. Надо ли говорить, насколько это было вкусно. Правдами и неправдами Лира сумела выбить рецепт из повара (немалую роль тут сыграла ее широкополая черная шляпа), чтобы по встрече порадовать Гиз.
Закончив с делами, мы пустились в дальнейшую дорогу. К закату мы облетали скалу, больше похожую на огромное каменное копье, как вдруг нашему с Лирой зрению открылся прекрасный вид на Горелые земли. Бескрайняя желто-зеленая степь, и лишь на горизонте были видны очертания леса. Прилетели.
Лира приземлила Стрижа далеко за пределами гор, где валунов уже не было. К этому моменту на небе уже зажглись первые звезды.
Когда я вышел из Стрижа и в первый раз в своей жизни вдохнул сухой воздух этих мест, то понял, почему Горелые земли именно Горелые. Помимо терпкого аромата степных трав, запаха шерсти сусликов и сонь я почувствовал едва уловимый запах гари. Сложно описать, но я чувствовал это запах даже не столько носом, сколько своим телом. Эта пустошь была пропитана запахом давней битвы, едкой вонью сгоревшего волшебства, эхом чудовищной катастрофы. И если этот запах легко чувствовался даже на краю Горелоземья, трудно представить, что происходит ближе к Язве.