Белую статуэтку снова вытащили из беличьего мешка. Все три охотника тихо шептали ей в уши ласковые слова и деловито рассказывали все обстоятельства дела. Время терять нельзя: нужно было только объяснить поскорей, куда должна быть направлена неодолимая сила заклинания. Пошептавши, охотники вскочили на ноги. Ао взял в руки статуэтку, быстро поднялся по крутому склону и осторожно высунул голову из-за края оврага.
Хуммы по-прежнему мирно паслись среди кустов на том же месте. Ао поднял белую фигурку Матери-матерей. Она должна была сама хорошенько осмотреть и стадо, и поляну, чтобы не вышло ошибки.
Через несколько мгновений Ао сбежал вниз. Надо было спешить. Дела впереди еще много. Охотники быстро зашагали в обход спокойно пасущихся хуммов.
Чего боялись хуммы
Время шло. Солнце уже стало спускаться, тени от кустов и деревьев становились длиннее.
Мамонты все еще продолжали неторопливо набивать свои необъятные желудки. Лесная поляна, богатая кормами, была для них настоящим раздольем. Густая трава, пестреющая весенними цветами, сочные лозы ивняков и жимолостей, горьковатые ветки молодых осинок и берез — все это было для них лакомым блюдом. Взрослые хуммы держались ближе к опушке, и можно было видеть, как они с треском ломали довольно толстые ветки. Их чудовищные коренные зубы, тяжелые, как жернова, растирали не только траву и листья, но и крепкую кору и древесину.
Слоны так были заняты едой, что, казалось, ни на что не обращали внимания. Вдруг один из вожаков тревожно насторожил уши. Как два огромных кожаных лоскута, они поднялись и оттопырились по обеим сторонам головы. Хобот вытянулся вперед, хумма шумно вдохнул в себя свежую струю холодеющего воздуха.
С запада тянул ветерок. Вместе с ним доносился ни с чем несравнимый запах, который наводил страх даже на сильнейшего из зверей. Это был едкий, горьковатый запах лесного дыма. К нему примешивался тот особенный дух двуногих хищников, которого боятся лесные звери и птицы.
Маленькие глаза хуммы беспокойно осматривали край поляны, и вот голубоватая струйка дыма зазмеилась с той стороны, откуда восходит солнце. Ветер доносил потрескивание сухих ветвей, душистый запах горящего можжевельника и еловой смолы. Вожак поднял хобот и протрубил сигнал тревоги. Все стадо разом зашевелилось. Головы гигантов повернулись к востоку, и слонихи беспокойным визгом начали подзывать рассыпавшихся по кустам детенышей.
На несколько мгновений взрослые мамонты застыли в немом ожидании. В это самое время от опушки леса отделились три странные фигуры, не похожие ни на одного из жителей леса. Они были густо обвязаны лапами елок.
Каждый из них держал в руках по огромному, пылающему как факелы, смолистому суку. Странные существа размахивали огнем и медленно приближались к стаду.
Все горбатые самцы подняли свои огромные хоботы, и отрывистый звук ужаса потряс лесную поляну. Слонихи первые начали отступление. Слонята рысью затрусили за ними. Сзади, замыкая шествие, тяжело ступали самцы, растопырив, как крылья, необъятные уши. Самый старый и самый крупный из них все еще стоял на месте и глядел на приближающуюся опасность. Хобот его был грозно поднят к небу, а белые бивни, как толстые, кривые стволы, торчали вперед. Они загибались в стороны и назад, как белые края гигантской лиры. Он стоял один и был похож на темное бронзовое изваяние. Казалось, он готовился встретить таинственных врагов и уничтожить их. Вид его был страшен. Но люди продолжали наступать. В другое время страшная фигура чудовища испугала бы их. Но сейчас они чувствовали за собой непобедимую силу, которая все покоряет на своем пути. Этой силой был огонь и магическое заклинание Матери-матерей.
Ао шел впереди. От его факела брызгами разлетались искры и клубы едкого дыма, доносившегося до ноздрей хуммов. В это время раздался призывный трубный зов самок, и великан вдруг тяжело повернулся и стал догонять удаляющееся стадо. Он, шел не спеша, но огромные шаги его были так широки, что человеку пришлось бы бежать рысью, чтобы не отставать.
Мамонты пересекали поляну. Кусты трещали под тяжестью их ног. Охотники почти бежали, соблюдая, однако, приличное расстояние. Близко подходить было опасно. Хуммы возвращались той же тропой, какой пришли сюда. Самцы иногда приостанавливались и оглядывались на своих преследователей. Охотники продолжали размахивать дымящимися ветвями и двигались вслед за ними.