Мукоки подошел к Роду.
– Я – догонять и убивать, – сказал он. – Идти быстро, убивать много.
Он указал на уходящие в лес отпечатки следов.
– Ты – оставаться…
Род вскочил на ноги.
– Ты хотел сказать: мы их убьем! – бросил он. – Я уже могу идти. Я не отстану!
Раздался щелчок предохранителя винтовки Мукоки. Род, следуя его примеру, взвел курок своего винчестера.
– Очень тихо, – прошептал индеец, когда они направились по следам к опушке леса. – Никакой шум! Увидеть – тихо встать – стрелять.
Следы снегоступов, оставленные вунгами, уходили из низины на север, в сторону кедровников. Мукоки крадучись продвигался вперед, держа ружье наготове, Род не мешкая следовал за ним. Они не прошли и ста ярдов, как старый охотник остановился, и на его лице промелькнуло озадаченное выражение. Затем он указал на один из следов, который был явно глубже остальных.
– Этот нести Ваби, – прошептал он. – Но…
В его глазах вспыхнула жестокая радость.
– Они идти медленно. Не спешить! Тратить много время!
Род впервые заметил, что следы разбойников были намного короче, чем их собственные. Стало быть, вунги в самом деле двигались медленно. Но почему? Или они совсем не опасались погони? Считали, что охотники побоятся сразиться с ними? Надеялись на свое численное преимущество, а может, собирались устроить засаду?
Теперь Мукоки продвигался вперед еще медленнее и осторожнее, чем прежде. Он внимательно оглядывал каждое дерево, каждые заросли кустарника. Лишь выйдя на открытое место и увидев уходящие вдаль следы похитителей, Мукоки ускорил шаг. Он ни разу не оглянулся на Рода. Вдруг он словно запнулся, издав гортанный возглас удивления. Следов стало пять! Род решил ни о чем не спрашивать индейца: он и сам понимал, что это означает. Ваби спустили со спины, и теперь он шел сам. Он был в снегоступах, и его след был почти таким же ровным, как и следы вунгов. Похоже, если Ваби и был ранен, то не сильно.
В полумиле высился покатый холм. Путь к нему вел через густой, полный бурелома кедровник. Это было идеальное место для засады, но старый воин не колеблясь продолжал путь. Вунги шли по лосиной тропе; очевидно, они очень хорошо знали эту местность. Глядя на дикие заросли впереди, Род невольно содрогнулся. Всякий миг он ожидал, что оттуда ударит выстрел и Мукоки рухнет лицом вниз. Или раздастся залп, и пылающее жало пули вопьется в его собственную плоть… На таком расстоянии разбойники точно не промахнутся. Неужели Мукоки этого не понимает? Или он совсем обезумел от мысли, что его любимый Ваби угодил в руки врагов?
Но, поглядев в лицо своего спутника, Род увидел не безрассудный гнев, а холодную, смертоносную решимость, которая сразу успокоила его. По какой-то причине Мукоки знал, что засады не будет.
По лосиной тропе они смогли идти быстрее и вскоре достигли подножия холма. Вунги уже поднялись наверх: их следы были видны на снегу очень четко. Мукоки вдруг остановился и поднял руку, предупреждая Рода о близкой опасности. Затем он указал на ближайший след снегоступа. Снег еще крошился по краям, осыпаясь во вмятину.
– Совсем рядом, – прошептал индеец.
Мукоки сейчас вовсе не походил на охотника, выслеживающего дичь: его голос дрожал от сильнейшего нервного напряжения. Они поползли вверх по склону, держась на расстоянии вытянутой руки. На вершине Мукоки согнулся почти до земли и одним прыжком, словно зверь, преодолел открытое место, не опуская винтовки. Род последовал за ним. Перед ними открылся вид на равнину, и, несмотря на предупреждение Мукоки, с губ Рода сорвался подавленный крик ужаса.
Сверху были отлично видны четверо вунгов и их пленник. Они шли по тропе один за другим. Ваби шагал вторым, его руки были заломлены за спину и связаны. Однако ужас Рода вызвало не только это зрелище. В полумиле впереди виднелось небольшое озеро, возле которого поднимались дымы лагерных костров. Рядом с кострами бродили люди: Роду показалось, их там пара десятков. Это уже не маленькая банда лесных бродяг; на расстоянии ружейного выстрела виднелась чуть ли не половина воинов племени вунгов!
Положение было отчаянное. Напасть на разбойников, понимая, что через несколько минут к ним подоспеет помощь, означало напрасно погубить себя. Но если Ваби останется в плену… Рода пробрала дрожь при одной мысли о том, чтó это может означать для его друга. Он знал, как безжалостна месть вунгов хозяевам Вабинош-Хауса.