— Ни вампиров, ни тех, кому больно или страшно, насколько я могу судить. Не думаю, что здесь вообще кто-нибудь есть поблизости.
— Поищем всё равно. На всякий случай, — посоветовала Елена, на что Стефан в согласие кивнул.
Сила Поиска у Стефана была ограничена: кто-то намного сильнее его мог спрятаться от неё; кто-то намного слабее мог не привлечь его внимания.
А некоторых существ, например, оборотней он вообще не мог чувствовать.
— Знаю, что не должна думать об этом сейчас, когда столько всего происходит, но всё, что я хочу — быть наедине с тобою, — тихо призналась Елена.
— Столько всего случилось. Если Итану удастся вернуть Клауса, то… Не думаю, что у нас будет много времени.
Стефан отпустил руку Елены и мягко взял её лицо в свои руки. Его пальцы, едва касаясь кожи Елены, очерчивали её скулы, брови, губы…
Его глаза потемнели от страсти, и он улыбнулся. После он поцеловал её, мягко для начала.
«О, — подумала Елена, а после: — да».
Стефан, будто ожидая её согласия, стал целовать более страстно.
Он нежно запустил руку в её волосы, и они стали пятиться, пока он не прижал Елену к дереву.
Грубая кора царапала обнажённые плечи Елены, но это её не волновало; она только целовала Стефана — жадно, неистово…
«Всё на своих местах», — подумала Елена. У неё было такое ощущение, будто она вернулась домой. Елена чувствовала согласие Стефана и силу его любви.
«Да, — подумала она, — и не только».
Их разумы сплелись, и Елена расслабилась в медленном потоке мыслей и чувств Стефана.
Это была любовь — прочная, чистая — и была неизменная боль сожаления о потерянном ими времени.
Самое сильное было чувство облегчения.
«Даже не знаю, как мне жить без тебя,» — подумал Стефан, направляя мысли Елене.
«Я не смогу прожить целую вечность, зная, что ты не была моей».
При мысли о вечности тень страха залегла в душе Елены.
Исключая насильственную смерть, у Стефана была вечность.
Он будет идти вперед, будет молодым и красивым. И всегда восемнадцатилетним.
А Елена? Она состарится и умрет рядом с вечно молодым Стефаном?
Конечно, она не сомневалась в том, что он останется с ней, не смотря ни на что.
Но были возможны и другие варианты.
Однажды ей уже представилась жизнь вампира, она страдала, будучи отделенной от своих друзей-людей и семьи, отделенной от всего живого мира.
Она знала, что Стефан не хочет такой жизни для неё.
Но это был их негласный вариант.
Елена вспомнила об одной бутылке, спрятанной за шкафом у неё дома, и отогнала эту мысль прочь.
Она украла бутылку воды вечной жизни у Стражей, когда она и её друзья путешествовали по Темному Измерению.
Существование этой бутылки и выбора, который она давала Елене, всегда было на краю её сознания.
Только вот она не была готовой принять это решение, попрощавшись с земной жизнью. Не сейчас.
Она всё ещё растет, меняется. Стала ли она тем человеком, которым захочет пробыть всю оставшуюся жизнь?
Она была столь молода, столь неопытна. Она ещё не сформировалась как личность.
Вода, несущая вечную жизнь, или превращение в вампира закрыли бы те двери, которые Елена не готова была еще закрыть.
Она хотела остаться человеком. Внутри она очень переживала, задаваясь вопросами: сможет ли она теперь быть обычным человеком?
Сможет ли она остаться человеком, став Стражем?
Все эти мысли роились в укромном уголке её сознания, в то время как большая часть Елены была увлечена сладкими впечатлениями от прикосновений губ Стефана, ощущением его тела своим и прочными любовными узами между ними.
Однако до Стефана прорвалось достаточно её эмоций, чтобы он отреагировал.
«Чтобы ты не выбрала, Елена, — подумал Стефан, нежно и обнадеживающее, — я буду с тобой. Всегда. Так долго, как ты сможешь».
Она знала, что это значит: Стефан поймёт, даже если она решит прожить человеческую жизнь, состариться и умереть.
И на то были причины. И Стефан, и Деймон многое потеряли, не постарев, ни разу не изменившись.
Они чувствовали, что часть их человечности испарилась.
Но как однажды она сможет бросить Стефана?
Она не могла представить себе смерть, снова смерть — тот момент, когда она оставит его.
Елена сильнее прижалась к грубой коре дерева она сильно поцеловала Стефана, чувствуя себя более живой на почти болезненном контрасте ощущений.
Затем она отстранилась.
У неё появилось столько тайн от Стефана, с тех пор как она приехала в Далкрест.
Она не собиралась идти «проторенной дорожкой»: любить его и вместе с тем утаивать моменты своей жизни.