– Глупо отрицать то, что ты не видел и не можешь потрогать. Был ли ты в Африке?
Я вспомнил журналистское прошлое и кивнул:
– Был.
– Ладно. В Антарктиде? Ага! Не был! Не щупал ее, не ходил по льду, не видел станции. А вдруг она – мистификация?
Он поднял кота, зарылся лицом в рыжий пух. В этот момент распахнулась дверь, и в лабораторию влетела Таня, глаза ее забегали:
– Извините, я, наверное, помешала.
Таня была такой же странной, как Иггельд, – любила порассуждать о многозначительных намеках на содержание выеденного яйца, тоже впадала в детство и так же неожиданно уподоблялась синему чулку, плюс ко всему в периоды растерянности все роняла, забывала, билась об углы – причиняла ущерб мебели и посуде. Она составила бы Иггельду идеальную пару, но он, похоже, не интересовался женщинами и в длительных отношениях замечен не был. Что-то было с блондинкой Олей, на место которой пришла Таня, но быстро закончилось изгнанием смертельно обиженной Оли.
– Что ты, как раз вовремя. Мы поминаем безвременно почившего Элджернона. Ты его знала?
– Белого крыса? Да. Жалко, – Таня с подозрением покосилась на меня, разливающего виски, взяла из моих рук рюмку и залилась румянцем. – Андрей, что-то ты неважно выглядишь.
Вторую рюмку свободной рукой взял Иггельд, кота переложил на плечо, и он уподобился воротнику.
Кроме нее, никто не называл меня по имени. Чтобы избежать бессмысленных разговоров, я менторским тоном произнес:
– За упокой души Элджернона, положившего живот во славу науки… Таня, как ты думаешь, есть ли Бог?
– Не знаю даже… Да разве кто-то знает?
– Правильно, молодец, – я положил руку ей на плечо. – Вы пока поговорите, а у меня есть незаконченное дело.
На два дня я выпаду из жизни: после лечения «ведьминым когтем» начнутся такие головные боли, что невозможно будет открыть глаза. Затем неделю-полторы будет тошнить, как после химиотерапии. Волосы может выпадут, а может, и нет. У юноши Толика случилось кровоизлияние в мозг, после которого пациент умер – теперь я знаю, что могу помереть от кровотечения.
Переступая порог своего жилища, я ухмыльнулся. Сначала было обидно, что меня убьет не выброс, не враг и не мутант, теперь я смирился и научился бороться не с помощью автомата и РПГ, а стиснув зубы. Когда восстановлюсь, недели через две, будем выдвигаться за «живицей».
Все неудобства отступали перед предвкушением новой тайны.
Глава 3
Пригоршня. Почтальон Печкин
На место встречи я уже привычно приехал раньше. Как мне сигналили безвинно подрезанные, ууу! Никакой свадьбе так не сигналят. Не зря я все-таки купил «кроссфаера». А на кучу «писем счастья» со штрафами мне пофиг.
Ощущение было, как перед выходом на ринг. Или как перед хорошей заварушкой в Зоне. Руки чесались, ноги тоже, устоять на месте было решительно невозможно, и я принялся ходить туда-сюда вдоль фонтана, мысленно складывать в узоры тротуарную плитку в форме листков клевера. Подростков на роликах сегодня не было, немолодая мамаша с коляской настороженно поглядывала на нервного плечистого мужика, меня то есть, а больше никого, не считая голубей, поблизости не наблюдалось.
Что ж такого раскопал сыщик? И почему делу не дали ход? Ясен пень, почему: у наркоторговцев всегда крыша. Все, даже предподъездные бабки, всегда знают, у кого достать дурь, но никто ничего не делает. А вот когда разнарядка – всех дилеров в автозак и на Колыму.
Если бы не Деня, ни за что бы не взялся наказывать наркодилеров – дохлый это номер. Но как друга бросить в беде? К тому же я и правда что-то могу, только надо подумать, как подключить Соловьева, раз Кваснюк отказался. По идее, сначала надо снять сюжет о погибших детях, потом – о наркоторговцах и безнаказанности…
Я издали заметил Деню, идущего широкими шагами, и семенящего следом за ним тощего сутулого верзилу с сумкой от ноутбука. Казалось, что верзила вот-вот обнимет сумку и прижмет к груди. Скользкий неприятный тип. Такого же неприятного типа нам с Химиком как-то привел Шнобель в «Жирного зомби» и дядей представил. Эх, славное было время! Простое, ясное!
Деня увидел меня, заторопился, длинный еле за ним поспевал. Я зашагал навстречу. С Деней мы сегодня уже здоровались, а с верзилой обменялись рукопожатиями. Рука у него была холодной, как жабья лапа, и скользкой от пота. Хотелось вытереть ладонь, но я сдержался.
– Олег Рыков, – неожиданно твердым голосом представился сыщик, посмотрел налево-направо и добавил: – Вы впутываетесь в очень опасное дело. Опасное, потому что лично я так и не понял, с чем столкнулся, да и никто не знает – следы ведут в аномальную Зону.