— Вы больны, мисс Монтан. Я уверен, даже доктор Ромер может подтвердить это.
На лице Мадам застыла улыбка, она не отрывала от него глаз.
— Пожалуйста, полковник Мортон, не будьте столь банальны. Пусть Анна не в состоянии, но вы-то, безусловно, можете понять, что мы уже больше не живем во времена постепенных и законопослушных перемен. Мы уже не смотрим на область трансплантации, как двадцать и даже десять лет назад. Рада заметить, что мы уже и не пользуемся устаревшими концепциями морали. Это рассвет новой эры, полковник. А с ним пришло и новое освобождение. Нам больше нет нужды испытывать тот страх, с которым мы когда-то относились к Богу. Теперь мы живем в мире, где сами можем играть роль Бога. Это вам понятно, полковник?
Он посмотрел на нее долгим взглядом, а потом покачал головой.
— Вы ошибаетесь, Монтан. Вы заблуждаетесь точно так же, как и все остальные, полагающие, что могут заменить Бога.
— Вы разочаровали меня, полковник. Действительно разочаровали! — Мадам повернулась к доктору Ромеру. — Идемте, Густав. Вы должны организовать все приготовления.
Не удостоив Анну и Мортона взглядом, они удалились из кухни.
Они испробовали все: подвинули стулья спина к спине и пытались пальцами развязать провода; старались добраться до шкафа, чтобы отыскать нож. Но все было напрасно.
— Давай попробуем добраться до моего автомата, — сказал Мортон. — Предохранитель у него стоит на одиночной стрельбе. Может, удастся выстрелом оборвать провод.
Снова они принялись двигать стулья по полу. Неожиданно кухня начала двигаться вместе с ними: кастрюли на плите, тарелки и подносы на столе, потом сами столы и плита. Пустился в пляс разделочный стол с мясорубкой. Потом кастрюли и прочая утварь посыпались на пол из ящиков и шкафов, распахнувшихся от сильной тряски. Раздался громкий треск завалившегося разделочного стола, и мясорубка рухнула на пол, рядом со стулом Мортона. Свет мигнул и погас.
Из-за двери, ведущей в комнаты коттеджа, раздался грохот падающей мебели и чей-то вопль, оборвавшийся на пронзительной ноте.
Ударная волна подхватила и опрокинула Мортона и Анну, словно земля выскользнула из-под ног. С потолка посыпалась побелка, а с крыши раздался такой звук, словно там клещами вытаскивали гвозди. Потом вызывающая дурноту качка закончилась. Где-то заработал генератор, и секунду спустя лампочки загорелись ровным светом.
Мясорубка очутилась прямо возле головы Мортона; кнопка пуска — возле лица. Он надавил на нее носом. Нож мясорубки ожил. Через несколько секунд он освободился от пут, а потом развязал Анну.
Они подбежали к двери, ведущей в основную часть дома. Она была заперта. Собрав все силы, он взломал ее. За ней оказался перевернутый здоровенный шкаф. Под ним виделось обнаженное тело молодого парня; наружу высовывалась лишь часть разбитой головы; белокурые волосы были залиты кровью. В глазах застыло удивленное выражение, с которым он встретил неожиданную смерть.
Кроме гула генератора и треска ломающегося дерева, ничто не нарушало тишину.
Потом снаружи, от главного входа в коттедж раздался вой на очень высокой ноте, похожий на тот, что издает планер при запуске, только не такой громкий. Через несколько секунд его заглушил более знакомый шум мотора набиравшего скорость «джипа».
Мортон подбежал к окну. Оно выходило на другую сторону. Он подошел к двери. Тоже заперта. Пока он вышибал ее плечом, шум мотора затих. А с ним исчезла и Мадам — вместе с доктором Ромером.
Выстроенная в соответствии с Универсальным строительным уставом Калифорнии для сейсмоустойчивых зданий, клиника понесла незначительный урон — в основном он свелся к разбитым окнам, покореженным дверям и трещинам в штукатурке.
Ее обитатели так легко не отделались.
В операционной перевернуло и расшвыряло заново подготовленные каталки с инструментами, разбило мониторы жизнеобеспечивающих систем и операционные столы. Потом, как это часто бывает в подобных страшных катастрофах, встряска привела к первой человеческой жертве.
Крилл как раз входил в дверь операционной, чтобы в последний раз все проверить, когда его сшибло с ног и швырнуло через всю палату на то, что мгновенье назад было каталкой с набором необходимых для операции скальпелей. Один из ножей проткнул его сонную артерию с левой стороны шеи. Сестра наткнулась на него, уже умирающего и усыпанного пеплом, который вновь начал проникать из решеток вокруг лампочек под потолком. Она выбежала из операционной, пропитанной густым запахом свежей крови и ее собственной блевотины.