Пока ребята добывали голыши и колышки. Пал Палыч подтащил к раскопке большущий валун, достал из планшетки стальную рулетку, сунул кольцо её в руку Адгуру, велел ему держать рулетку пулевой точкой у валуна и протянул ленту рулетки вдоль канала. Через каждый метр он останавливался, забивал колышек у метровой отметки и писал на срезе колышка цифру — 1, 2, 3, 4, 5.
Забив последний колышек, он вернулся к валуну и провёл линию, перпендикулярную первой. Эту линию он тоже разбил на метровые отрезки и обозначил их колышками с буквами А, Б, В, Г, Д. Из крайних точек 5 и Д он провёл две перпендикулярные линии и на этих линиях тоже обозначил метры.
Получился квадрат со сторонами в 5 метров. Из точек 1, 2, 3 и 4 он тоже провёл перпендикуляры. Квадрат теперь оказался разбитым на 25 меньших квадратов. Места пересечения линий он отметил белыми голышами.
— Ну, как думают мои юные коллеги, — спросил Пал Палыч, — для чего я этот огород нагородил?
Юные коллеги ничего не ответили, и не потому, что они были такие уж юные, глупые и необразованные, что не сообразили, для чего этот огород нагорожен, а просто лучше не выскакивать, когда на тебя так внимательно смотрят, а ты не уверен, что ответишь правильно.
— Тогда скажите, кто из вас играет в шахматы?
— Ну, я. А что? — спросил Миша.
— И я! — сказали ещё пять человек.
— А кто скажет, зачем я разбил участки на клетки и написал буквы и цифры?
— Шахматные доски так размечаются. С одной стороны цифры, а с другой — буквы. Каждый квадрат имеет свою цифру и букву.
— Правильно! И не только шахматные доски, но и карты и планы. А зачем я сделал это?
Миша набрал воздуха, чтобы выпалить догадку, но тут его перебила Зоя Николаевна:
— Вы хотите пронумеровать находки, а потом… — И тут она запнулась. Это она, должно быть, вспомнила, что она учительница, а учительнице не пристало угадывать ответы, как какой-нибудь пятикласснице.
— Правильно! А потом мы рассортируем находки по квадратам, — ответил Пал Палыч.
Ребята думали, что Пал Палыч начнёт углублять и расширять дружковскую ямку, по Пал Палыч сказал, что Друг своими хаотическими и неквалифицированными действиями смешал все слои и этим нарушил археологическую картину, а посему лучше начать с другого квадрата, скажем, с самого дальнего — Д-5.
Пал Палыч отступил от границы квадрата сантиметра на два и начал копать, втыкая лопатку точно по вертикали, — это для того, чтобы потом лучше было видно распределение слоёв в стенках, или, как их ещё называют, «целиках». Землю верхнего слоя он просматривал не очень старательно, потому что слой этот был «стерильным», то есть не содержал археологических ценностей. Осмотрев землю, он выбрасывал её за пределы участка, чтобы она не помешала, когда начнут раскапывать другие квадраты.
Второй слой — коричневая супесь, которая обычно в здешних местах соответствует средневековому слою, — он копал не лопатой, а большой отвёрткой, причём каждый ком земли размельчал руками и пропускал через пальцы. Но и этот слой оказался стерильным и ничего интересного не дал.
Третий слой, из плотной глины, принёс четыре черепка. Когда Пал Палыч очистил их от приставшей глины, а ребята промыли, то все увидели, что черенки ярко-оранжевые, с ровным изломом. Это были черепки античной эпохи, времени, когда здесь была древнегреческая колония.
Черепки Пал Палыч сложил с бумажный пакетик, надписал на пакетике: «Совхоз цитрусовых культур, раскоп, квадрат Д-5, слой 3, глубина 60 см», поставил число, вытащил из планшетки длинный-предлинный альбом с надписью «Поэзия» и раскрыл его.
Когда ребята заглянули в альбом, то они увидели, что никакой поэзии там нет, а есть длинные странички. Пал Палыч перегнул один листик надвое, проложил между половинками копирку, написал на одной половинке: «Совхоз цитрусовых культур, раскоп I, слой 3, квадрат Д-5», нарисовал квадрат, указал на квадрате места, где были найдены черепки. После этого он оторвал одну половинку листика и, сложив её вдвое, рисунком внутрь, чтобы не стёрлись надпись и рисунок, сунул листик в пакетик. Туда же он положил спичечную коробку с образцом грунта этого слоя — всё это потому, что память может подвести археолога так же, как и любого другого человека, а кроме того, всегда может случиться, что результаты будут обрабатывать другие исследователи. Без общего плана раскопок, без послойных чертежей каждого квадрата в отдельности, без ярлычков, кулёчков, зарисовок и самых подробных записей подчас невозможно разобраться в находках.