Оценить статью по достоинству смогли лишь ребята, так сказать, народная масса.
На переменах к Мише то и дело подходили мальчики и девочки из разных классов.
— А ты здорово написал про Дружка. Молодец твой Дружок!
— Слушай, Капелюха. А можно мою Жучку выучить, чтобы она золото или, ещё лучше, платину искала? Или другие полезные ископаемые? Вот здорово было бы, а?
— А ты рыбную ловлю описывать не будешь? Если будешь, то напиши про меня. Как я пять камбал за вечер поймал. Во-от такие камбалы!
Окончательно же Миша убедился, что у него есть писательский талант потом, когда он шёл из школы в сопровождении Друга. Он уже приблизился к дому, как услыхал разговор двух девочек из седьмого класса. Они говорили друг другу шёпотом, но таким громким, что Миша разобрал каждое слово:
— Смотри, Миша Капелюшников! Идёт и не здоровается.
— Совсем загордился. Земли под собой не чует.
— Это потому, что учителя говорят — у него талант есть.
— А ты почём знаешь?
— Ходила за мелом в учительскую и слышала.
Придя домой, Миша сейчас же сел за письменный стол с твёрдым намерением сегодня же написать о том, как они выкопали джиховские сосуды для выпаривания соли. Он отточил поострее карандаши, нахмурил брови, как Глинка на картине, но вдохновение на этот раз не приходило. В голову лезла всякая чепуха — о том, например, почему это Арсен назвал его мореплавателем и плотником, хотя он никогда не плотничал и в море ходил только на автомобильной камере, и что вот теперь придётся писать все сочинения по русскому с вдохновением. Всем ребятам разрешается писать без вдохновения, а ему — нет. И что надо сделать, чтобы приходило это самое вдохновение, и что за штука такая — умственный взор?
Миша бросил на диван подушки, прилёг на них, взял в рот карандаш, устремил умственный взор в пространство и постарался представить себе, как они тогда вытаскивали черепки. Но представлялось нечто совсем другое. Его новая статья уже помещена в газете, конечно, она всем понравилась. На перемене ребята наперебой поздравляют Мишу. Арсен предлагает ему: «Ты, вижу, не мореплаватель и плотник, а настоящий талант и гений. Так что давай описывай походы!» А мама, так та пришла на линейку и при мальчиках и девочках пожала ему руку и сказала, обращаясь ко всем: «Могу сообщить вам следующее… М. Друг-Дружковский — это мой родной сын, Миша. Вы все его знаете. Теперь он окончательно доказал, что перерос школьные сочинения. И я освобождаю его от них. Отныне он будет описывать только походы».
И вот Миша становится главным летописцем при археологическом обществе. Теперь во время раскопок он уже не возится с черепками. Он приходит позже всех, спрашивает, как проходили поиски, а потом пишет очерки, один лучше другого. И эти очерки появляются в «Пионерской правде», и в «Вожатом», и в «Огоньке», и в «Юности». Он становится знаменитым на весь Союз.
Конечно, если всё это трезво взвесить, это мечты. Но, с другой стороны, почему бы ему, Мише Капелюшникову, не стать писателем-археологом? Талант есть? Есть, есть! Об этом говорят в один голос все. Знание черепков есть? Есть! Недаром же он целое лето возился с черепками. Ну, а остальное приложится. Все будут писать о чём угодно, а он только о раскопках.
Раньше он разбрасывался. А почему? Только потому, что не было призвания. Теперь же призвание есть. А если есть призвание, то просто смешно и нелепо не развивать его.
Ребята все бредят археологией. Линючка, так та даже с куклами в археологов играет. Ну и пусть себе все археологией увлекаются, а он будет писательством увлекаться. Незачем связываться со стенной газетой. Надо посылать прямо в «Юность», «Костёр» или «Пионер».
Ну, а когда статья выйдет, тогда всё станет просто. Каждый раз, когда где-нибудь откопают что-либо интересное, он — туда. «А ну, покажите-ка, что у вас тут есть?» — и сейчас же — за автоматическую ручку или, ещё лучше, за машинку. Скоро ни одна экспедиция не будет обходиться без него. Откопают, скажем, кости мамонта — и сейчас же шлют ему телеграмму: «Нашли мамонта. Не выкапываем. Ждём приезда М. Друг-Дружковского».
Он садится в «ТУ-104» и летит, летит, летит над Волгой, над Уралом, над тайгой. Вот внизу виднеется группа людей. Они стоят вокруг ямы и машут меховыми шапками.
«Прилетели! Давай вниз!» — командует Миша.
Самолёт идёт на посадку. Внизу все бросаются, чтобы хотя бы краешком глаза взглянуть на знаменитого исследователя. Все, конечно, поражены, увидев его. Они-то думали, что приедет огромный человек с огромной бородищей, а не пионер с красным галстуком на шее.