Врублевский вновь пожал плечами и безразлично кивнул. Сидоровский пощелкал каналами, настраивая на указанный Лихолитом, помолчал, недоуменно разглядывая рекламные ролики, еще раз посмотрел на часы и положил записку на колени Врублевскому.
— Что-то странное он придумал, — сказал Сидоровский. — Лично я ничего не понимаю. Но Лихолит на то и Лихолит, чтобы загадки загадывать. Так что решай. А нет, так он объяснит тебе все это как-нибудь при личной встрече… А вот насчет компьютера — это неплохая идея, научиться работать на нем… Развлечение, опять же… Как думаешь?
Ответом было равнодушное движение плечами.
— Володя, может быть, тебе что-нибудь нужно? Что- нибудь, что ты не можешь спросить у Ключинского? Говори, не стесняйся. Я могу что-нибудь для тебя сделать?
Врублевский отрицательно покачал головой. Сидоровский еще немного постоял, переминаясь с ноги на ногу, и сдался:
— Не буду тебе мешать… Пойду, поболтаю с Ключинским. Я еще зайду… Ты не кисни, все будет хорошо… Да?.. Ну, я побежал?.. Володя?.. Кх-м. Ну, ладно, счастливо…
Когда дверь за ним закрылась, Врублевский даже не изменился в лице, все так же безразлично глядя сквозь экран телевизора. Один рекламный ролик сменял другой, и вот уже оскалился жизнерадостной улыбкой новоиспеченный банкир Березкин, запуская в темноту вселенной карточку-метеорит, и до отвращения знакомый голос пообещал:
— Мы поднимем ваши доходы до космических высот. Ваша жизнь станет похожа на яркую комету посреди черного неба, и с невероятной скоростью мы помчимся к богатству. Вместе с нами вы сможете пробиться через тернии к звездам. Доверяйте нам. Банк «Комета».
Уголки губ Врублевского презрительно опустились вниз, в глазах промелькнула тень отвращения… и вдруг сменилась удивлением, а затем и интересом. Он поднял оставленную Сидоровским записку с кодом, развернул ее, задумчиво потирая ладонью подбородок, бросил быстрый взгляд на улыбающегося с экрана Березкина, перевел взгляд на упакованный в коробки компьютер, снова посмотрел на экран…
Выключив телевизор, подъехал на инвалидном кресле к окну, долго смотрел на зеленоватую весеннюю дымку, окутавшую деревья. Взял с подоконника скрипку, и, когда он заносил над ней смычок, в его глазах зажигались крохотные, но яркие и озорные огоньки…
Эпилог
Все будет правильно, на этом построен мир.
М.А.БулгаковС той поры минуло более трех лет. Многое изменилось, и по-разному сложились судьбы героев этой книги.
Сидоровский, стараниями полковника Бородина, был уволен из органов внутренних дел, и лишь благодаря неожиданному и, как всегда, непрошенному вмешательству Лихолита, причина его увольнения значилась в документах: «По собственному желанию», что позволило Сидоровскому получить лицензию частного детектива и добиться немалых успехов в этом бизнесе.
У Лихолита и Ларисы родился сын, которого назвали Григорием, в честь крестного отца Григория Владимировича Ключинского.
Сам Ключинский вновь переехал в старую квартиру, к Врублевскому, а домик на берегу озера они подарили бывшему бомжу Глаголеву, по кличке «Профессор». За эти три года у Ключевского было проведено пять выставок картин: две в Москве и три в Петербурге.
Финансировал выставки Владимир Врублевский, добившийся к тому времени немалых успехов в создании компьютерных программ. (Во всяком случае, так объясняет причину его неожиданного богатства менеджер Врублевского — Николай Николаевич Лихолит.)
А вот на банк «Комета» незадолго до этого обрушился целый град неудач. Самыми досадными из них были дерзкие и бесследные хищения крупных денежных сумм неизвестными хакерами, что и привело к краху банка вскоре после трагической и нелепой смерти одного из директоров — Константина Игоревича Березкина. Банкир скончался у себя в кабинете от сердечного приступа в тот момент, когда секретарша передала ему необычный подарок — толстую, рыжую морскую свинку, принесенную для директора одним из посетителей. Согласно описанию, данному секретаршей в милиции, это был пожилой респектабельный господин, внешне чем-то напоминающий американского актера Шона Коннери.
Шерстнев был арестован, во время ведения следствия стойко держался показаний, данных им в явке с повинной, и очень удивил судей и прокурора просьбами о содержании его в одиночной камере с бронированной дверью и усиленной охраной.