— Откуда вы это взяли? — парижанин от изумления рот раскрыл.
— Вряд ли в Аррасе найдется человек, которому сам Михаил Овернский депеши с послушниками присылает. Вы не епископ, не аббат, не алтарист и не кюре…
— Я не… — попытался оправдаться Рауль, но трактирщик поднял руки ладонями вперед.
— Знать ничего не хочу, мэтр. Не мое это дело, повторяю. Люди, однако, беспокоятся. Выдастся случай — донесите до слуха преподобного… Слишком много чертовщины развелось в Аррасе. Смертью пахнет. Эту вонь я хорошо различаю, через два десятка сражений прошел, не говоря о всякой другой мелочи — и разбойников в Арденнах ловили, и с вольными баронами во Фландрии рубились… Что-то грядет, мессир Ознар. Поверьте опыту. Я не смерти боюсь. Дьявола.
Гозлен залпом допил вино, молча встал и удалился к жаровне — господа министериалы, опьяневшие до той степени, когда о постном дне не задумываешься, громко требовали печеного гуся.
Рауль остался в одиночестве — озадаченный и чуть напуганный: великан-трактирщик, похоже, не врал. Другой вопрос, был его рассказ искренним заблуждением, замешанным на дремучих предрассудках простонародья, или Гозлен твердо знал, о чем говорил?
Комнатка досталась Раулю самая дешевая, под крышей. Постель, равно и другая мебель отсутствовали: один матрас на застланном соломой полу, подушка, набитая конским волосом да отрез толстого войлока, заменявший одеяло. Зато тепло, дальняя стена конуры не деревянная, а сложена из кирпича — дымоход кухонной печи. В углах валяются пучки сухой полыньи, защита от кусачих насекомых. Под самым скатом — отдушина с круглой форточкой затянутой слюдой.
Захочешь до ветру — изволь спуститься вниз, выйти через заднюю дверь во двор и отыскать холодный нужник: Аррас может и захолустье, но вместо парижских уличных стоков здесь устроены выгребные ямы; прево категорически запретил выливать отходы на мостовую — угроза штрафа в один турский ливр заставляла самых отпетых грязнуль блюсти порядок и пользоваться услугами золотарей.
Его преподобие Михаил из Оверни вряд ли остался бы доволен, увидев как столичный адвокат готовится ко сну. Не было преклонения колен, чтения Pater Noster или Ave и прочих обязательных для любого доброго католика молитв. Рауль Ознар расшнуровал теплый жиппон, ослабил пояс штанов, аккуратно закрепил масляную лампу на подставце и завалился на матрас, раскинув руки и прикрыв глаза. Выровнял дыхание, втягивая воздух полуоткрытым ртом.
Сел, встряхнул готовой, будто спросонья.
— Conjuro et confirmo super vos Angeli fortes Dei, et sancti, in nomin magnum ipsius Dei fortis et potentis, — это было что угодно но не каноническая молитва. — Et per nomen stellae, quae est Sol, et per signum…
Желтоватый свет язычка пламени лампы вдруг сменился на алый. В пахнущем сеном и мышами воздухе появилось едва заметное марево, как от нагретого под летним солнцем камня.
Заклятие действовало недолго, всего несколько мгновений, но Рауль увидел желаемое: второе зрение различило красноватые силуэты людей на первом этаже дома, чуть менее яркую фигуру кошки, охотящейся на чердаке, сочно-багровые контуры лошадей в конюшне.
Но было и кое-что еще. Тень с лазурным отливом, крадущаяся по улице вдоль фасада дома напротив. Тревожное зеленое зарево неясного происхождения, исходящее откуда-то со стороны аббатства святого Вааста. Точечные золотые и льдисто-снежные взблески из-за ставших прозрачными стен соседних домов.
Мир невидимый. Находящийся за гранью взгляда обычного человека.
Времени хватило, чтобы сделать твердые выводы: Аррас не более опасен, чем иные города Франции. Несколько чужаков, скорее всего «серых ангелов», как их именуют в нарбоннской терминологии. Ярче других светятся фамилиары, но таковых всего-то два или три. В довесок — самая обычная мелкая нечисть, артотроги, паразитирующие на человеческом жилище и особого вреда не причиняющие. Магический след старого капища кельтского племени атребатов, доримских хозяев графства Артуа — как раз под собором мерцает фиолетовый венчик, христиане построили храм на месте кумирни галлов, традиция…
«Звездочки», вспыхивающие и угасающие — амулеты, апотропеи и талисманы разной степени силы. В основном примитивные, каких любая деревенская ведьма изготовит двенадцать на дюжину, только попроси да заплати. Надежность не самая высокая, но артотрга отпугнет и девственность сохранить поможет, даже если мечтающей уберечь невинность виргине в лесу встретится вооруженный до зубов полоумный насильник — не захочешь, а избежишь утери hymen. Амулет защитит и уведет в сторону от опасности.