- Долгая история? Долгая история?!! Да ты что, сума сошел? - прокричал губернатор, после чего в дверь тут же постучали, и на пороге возник капитан Малвилл, чье лицо было хмурым от тревоги. - Закрой дверь, немедленно!
Стоило двери захлопнуться, Фостер потянулся за стаканом. На дне было еще вино, которое он вылил на пол и заполнил его из кувшина до краев. Он высушил его в три глотка, в то время как губернатор не прекращал кричать на него.
- Ты немедленно вернешься к нему назад и заставишь подчиниться моему приказу! Никаких хитростей больше! Ты заставишь его провести меня к Океану Надежд!
- Это невозможно, - так же спокойно ответил ему Фостер. - У пришельца есть сопровождающий. Я точно неуверен, но у меня есть подозрения, что он не человек.
- Да мне плевать, кто его сопровождает! - неистовствовал Милтон Сан Бир Вил Грей. - Убей всякого, кто станет на пути к моей мечте, а затем приведи ко мне пришельца, и я сам с ним буду говорить! - Губернатор замолчал, тяжело дыша. Переведя дух, он уже более спокойно продолжил: - Как только ты выполнишь это задание, ты вернешься назад в Андор. Я подготовлю приказа о твоем разжаловании до сержантского чина. Так же все твое имущество будет передано в мою казну и...
Фостер резко отодвинувшись от стола, вскочил со стула и молниеносно сблизился с губернатором. Его палец нервно задрожал у самого носа Милтона.
- Никто! - прорычал он. - Никто не вправе говорить со мной в таком тоне, в особенности подобный слабак как ты, Милтон. И никто не имеет право отбирать у меня то, что принадлежит мне.
- Что?..., - выдавил из себя губернатор, который и сам не знал, что его больше поразило - то что Фостер назвал его слабаком, или то что он обратился к нему просто по имени, без какой-либо уважительной приставки.
- Ты думаешь, я для тебя старался? Нет, тупица. Я все делал только исходя из своей личной выгоды. Мне без разницы были твои капризы. Я сам хотел дойти до Мира Вечности.
- Я вызову охрану, - заявил Милтон, поворачиваясь в сторону двери. - Охрана!
Фостер мигом схватил его за горло и выхватил кинжал, купленный в этой же губернии взамен потерянному, и всадил его по самую рукоять в правый бок губернатора, пробив ему печень и желудок.
Милтон Сан Бир Вил Грей из ордена Лордов, задергалась в его руках, захрипел и заскулил. Его тело охватила крупная дрожь, от чего Фостеру пришлось сжать его тело крепче. Для верности, он вытащил кинжал и всадил его вновь, провернув. Этого оказалось достаточно и Милтон начал слабеть. Фостер опустил его, и тело губернатора осело на пол, затем он достал из ножен меч губернатора и провернул его в ладони, готовясь к своей очередной битве за жизнь и за славу.
В комнату вбежали сразу три солдата. Они растеряно оглядели труп губернатора, валяющегося в ногах главы охраны и, приняв единственное верное решение с точки зрения охранника, и единственно глупое с точки зрения Фостера - кинулись на него, оголив свое холодное оружие.
Бывший глава охраны бывшего губернатора Андора справился с ними без особых проблем. Первые два солдата были убиты в первой же контратаке, а третий - продержался около пятнадцати секунд.
Он справился с первой тройкой, как в комнату вбежала вторая. В этот раз он не успел обезвредить всех троих, как в комнату вбежали и остальные солдаты из Андорской армии. Вместе с ними вошел и капитан Малвилл в своем опрятном черном форменном камзоле.
- Убейте этого мерзавца! - скомандовал он.
- А вы, капитан, не хотите сразиться со мной? - немного учащено дыша, поинтересовался Джеймс Дан Гил Фостер. - Буду очень рад скрестить с вами наши мечи.
Он приподнял меч губернатора на уровне своего лица, повернув его в горизонтальное положение, и хищно улыбнулся. Его одежда была почти полностью запачкана в крови, в большей части в крови губернатора. В эти минуты он выглядел очень устрашающе, и это действовало нужным ему образом на охрану. Но, несмотря на свой страх, парни в синих и красных мундирах бросились на него. Его начали окружать со всех сторон, отрезая все пути отступления. В бой с ним вступил и сам капитан. В отличие от его подчиненных, у Малвилла техника боя была гораздо интереснее и опаснее, а потому Фостер старался уделять внимание именно его атакам.
Фостер отбил две атаки, а третья оставила на его плече рану, хотя и не слишком глубокую. Солдат, который ранил его, лишился жизни спустя пару секунд, не успев даже порадоваться своему маленькому успеху. А спустя пару минут боя, Фостер получил свое второе ранение, теперь уже гораздо серьезнее - его лишили чуть ли не куска мяса с левого бицепса. Фостер даже не почувствовал боли, но осознал свою потерю увидев отлетающий в сторону кровавый ошметок. Вначале он решил, что потеря не велика, но когда его левая рука перестала ему подчиняться с прежней быстротой, он изменил свое мнение. И в то же время ранение придало ему ярости, а ярость новую силу. Крича, он выбил меч из рук одного из солдат, после чего всадил ему кинжал ослабевшей рукой в горло, а сам в это время получил ранение в правое предплечье, которое лишило скорости и его правую руку. Но даже так он продолжал держать удары и наносить свои.
Спустя десять минут боя, когда соперников осталось только четверо, включая и капитана Малвилла, силы Фостера начали покидать с удвоенной скоростью. Прежде чем усталость и ранения и вовсе вывели его тело из-под контроля, Фостер нанес очередной смертельный удар мальчишке в синем мундире, после чего Малвилл выбил из его рук меч, а затем рукоятью своего оружия отправил его в глубокий обморок. 3.
"Заснеженные горы на горизонте и заснеженные облаками небо. Наверное, следующее, что я увижу, будет высокий старик на лодке, который потребует плату за перевоз на другую сторону реки", подумал Джеймс Дан Гил Фостер, напряженно вглядываясь в даль.
Как бывает всегда некстати, жутко зачесался нос. Но, так как его руки были связаны за спиной, помочь себе даже в этом он уже не мог. Помимо данного неудобства, ему так же было неприятно натирание кожи на запястьях от грубой и тугой веревки, а также тошнота, причиной которой была удавка, сдавливающая ему горло. В отличие от этих неприятных ощущений, на боль от ран он даже не обращал внимание.
"Ухожу из жизни без комфорта, но - на свежем воздухе". Эти мысли показались Фостеру вполне забавными, а потому он не удержался от улыбки.
- Ты находишь что-либо смешное в своей скорой смерти, Фостер? - спросил его Малвилл.
- Абсолютно ничего смешного не нахожу, - легко признался ему Фостер, словно они вели обычную дружескую беседу. - Просто, газы мучают.
- Туда, куда ты отправишься, проблемы с желудком тебя больше не будут беспокоить.
- Рад это слышать. Только не жди от меня благодарностей.
Капитан не произнес больше ничего, а только отошел в сторону.
Фостер сидел верхом на собственном коне. Справа от него росло дерево с огромной кроной, на одной из веток этого дерева ему и предстояло проститься с жизнью. Наверняка его тело в этой безлюдной местности будет долго висеть, раскачиваясь на летнем, а затем и осеннем ветерке. Если тело будет жарким - его тело быстро превратится в мумифицированную пародию на самого себя. Очень скоро прилетят вороны и в течение нескольких минут лишат его глазниц, языка, щек, а также пострадает и нос. Одежда будет терять свой окрас, а затем и прочность, пока не превратится в лохмотья.
"Зрелище будет не самым приятным. Неподобающий образ для одного из лучших воинов Молодого Мира".
Оставшиеся два солдата из охраны губернатора, стояли по разные от него стороны. На их лицах он читал радость и призрение в свой адрес. Конечно, они были счастливы поучаствовать в казни одного из самых жестоких и суровых людей губернии Андор, легенды и байки о котором зарождались еще тогда, когда им самим было по пять-десять лет. Но так же в их глазах он видел страх. Словно они верили, что великого Джеймса Дан Гил Фостера просто невозможно убить обычными средствами, которые всегда действуют на простых смертных. А если его внешняя оболочка и сгниет на ветру, то его злобный дух наверняка продолжит вершить и дальше зло.