буржуем стать не прочь.
Что-то в истории было, но как
сделать нас стаей бездумных макак?
Все передумал прораб перестройки,
знал, что народ наш на пакости стойкий:
там где другие трубят как слоны,
он лишь почешет пониже спины…
Была перестройка у всех на слуху –
заглохла, затерлась в гнилую труху…
Жив по сей день перестройщик наш славный,
такой добродушный, веселый и справный.
Всё еще носит старушка земля
бравого экс-короля из Кремля.
Нам он когда-то до хрипа вопил:
вкалывать нужно на грани сил!
Сам же за гранью, то бишь за границей
время свое проводил на дурницу.
По возвращенье спускал нам ЦУ
(ну и ребята сидят в ЦРУ)!
И до поры мы до времени бойко
дружно орали: даешь перестройку!
Гласность давай! Бюрократам – пинка!
Хватит партейцам валять дурака…
Благодаря этой вот перестройке
скоро у нас как собак на помойке
партий возникло – не перечесть;
только понятия – совесть и честь –
стали обузой и наш паровоз
бросив прицеп и колодки колёс,
вдруг, заскользив, полетел под откос…
Некий ловкач как ненужный груз
снял сам вопрос: «а зачем нам Союз»?
Каждый схватился за край одеяла,
дёрг на себя – и Союза не стало!
Новые троны – как с почек листы –
бац в одночасье! И бездна раскрылась…
Сам перестройщик – зайцем в кусты:
я не хотел, мол, да так получилось…
И годы настали тоски и бессилья,
и черная полночь легла над Россией…
Страх позади, мрак впереди…
вот почему я шепчу: "погоди".
Снова безмолвствует русский народ,
так и не выбрав: назад иль вперед…
.........
Возмущало даже не столько плохое положение дел, как лживость и продажность так называемой элиты. Поначалу-то мы верили и радио и прессе (телевидения в экспедиции не было). Верили и ужасались и возмущались. Это потом многие поняли, что широко открытые глаза наши стали еще более зашорены. Ложь стала основой политики. Интересно, способны ли они в принципе говорить правду и сколько им надо заплатить за это?
Почти у края и у ада дна
я понял, что скрывается за ложью.
А «праведность» лишь евнухам дана,
что ненавидят заповеди Божьи…
.............
Ты знаешь истину? Тогда её не трожь,
и даже близко к ней не приближайся –
ни штурмом, ни измором не возьмёшь.
Ты знаешь истину? Тогда иди, покайся…
..............
Лживы, наверное, эти и те:
первые, кто на большой высоте
руль отобрали на трудном пути,
в рай, но без Бога решившись идти;
Лживы и те, кто на пашне из грязи
новых нуворишей вытащил в князи.
Те забрались через несколько лет
с нашей же помощью к нам на хребет.
Кнут подобрали, царя учредили –
словно всю жизнь в коноводах ходили.
Новые Сильверы, Флинты и Морганы,
с помощью наших же внутренних органов,
прут словно тесто у тещи в духовке –
так присосались-пристроились ловко!
Совесть у них никого не заела –
нет ни конца и не дна беспределу.
Страх позади, мрак впереди,
вот почему я шепчу: погоди…
Снова безмолвствует русский народ,
так и не выбрав: назад иль вперед…
...........
Но, повторяю, тогда в экспедиции мы особо над этим не задумывались. Смутно догадывались, что ничего кроме вреда не получиться, поскольку благое дело надо выполнять чистыми руками, это уже много позже почти выкрикнулось:
Кусок дерьма в котёл забился,
кипел, подпрыгивая бойко,
пока на нас же не излился
вонючей, гнусной перестройкой!
Всё! Надоело! Ни слова о политике. Имея единственным источником информации радио и лишь изредка, полугодовой свежести почту, мы жили в мире своих иллюзий. Борьба со стихией занимала у нас слишком много времени и сил. Азарт сменялся отчаянием и чувством одиночества, а у «последней черты» на смену им приходило чувство лёгкости, уверенности, ощущение победы. Целая гамма эмоций в кратчайшее время.
Истлел закат в пурпур одетый,
последний луч блеснул как нить;
и нет в душе моей ответа
на то, как надо дальше жить.
Опять накинулись невзгоды –
бегут шакалами во след,
а мы у моря ждем погоды:
о Боже, дай же нам рассвет!
......
Я как будто на реке Ориноко
в редкой цепи первопроходцев –
так тоскливо и одиноко,
сумрачно, словно на дне колодца.
Разве исследовать эту реку,
которая жизнью зовется?
Разве вычерпать эту тоску,
что вот-вот через край перельется?..
........
ИТОГ
Здесь в пургу идешь как в космос,
жизнь свою на кон бросая.
Антарктида – это остров
с пропастью без дна и края.
Антарктида – жизнь во мраке,
нить надежд и планов крах,