УВЕРЕННОСТЬ
«Пока на взморье…»
КОЛЬСКИЙ ПЕЙЗАЖ
Борис Шергин
ДВИНСКАЯ ЗЕМЛЯ
Родную мою страну обходит с полуночи великое Студеное море.
В море долги и широки пути, и высоко под звездами ходит оно и не может стоять. Упадут на него ветры, как руки на струны, убелится море волнами, что снег.
Гремят голоса, как голоса многих труб, — голоса моря, поющие ужасно и сладко. А пошумев, замкнет свои тысячеголосые уста и глаже стекла изравнится.
Глубина океана — страшна, немерна, а будет столь светла, ажно и рыбы ходящие видно.
Полуночная наша страна широка и дивна. С востока привержена морю Печора, с запада земли Кемь и Лопь, там реки рождают золотой жемчуг.
Ветер стонет, а вам — не печаль.
Вихри ревут, а вам — не забота. И не страх вам туманов белые саваны… Спокойно вам, дети постановных[2] матерых берегов; беспечально вы ходите плотными дорогами.
А в нашей стране — вода начало и вода конец.
Воды рождают, и воды погребают.
Море поит и кормит… А с морем кто свестен?[3] Не по земле ходим, но по глубине морской. И обща судьба всем.
Ро́стят себе отец с матерью сына — при жизни на потеху, при старости на замену, а сверстные принимаем его в совет и дружбу, живем с ним дума в думу.
А придет пора, и он в море путь себе замыслит велик.
…Парус отворят, якорь подымут, сходенки снимут… Только беленький платочек долго машется.
И дни побегут за днями, месяцы за месяцами. Прокатится красное лето, отойдут промысла. У людей суда одно по одному домой воротятся, а о желанном кораблике и слуха нет, и не знаем, где промышляет.
Встанет мрачная осень. Она никогда без бед не приходит. Ударит на море погода, и морская пучина ревет и грозит, зовет и рыдает. Начнет море кораблем, как мячом, играть, а в корабле друг наш, ма́терина жизнь…
О, какая тьма нападет на них, тьма бездонная!
О, коль тяжко и горько, печали и тоски несказанной исполнено человеку водою конец принимать! Тот час многостонен и безутешен, там — увы, увы! — вопиют, и нет помогающего…