…С наступлением темноты спускаю стаксель и осторожно лавирую между льдинами под одним штормовым гротом. В час ночи вижу долгожданные огни на станции Палмер. От мучительного нетерпения выскакиваю на палубу и зажигаю факел. Увы, на таком расстоянии его, конечно, со станции не видно. В горячке даже не заметил, как обжег пальцы… Подгоняемая попутным ветром, яхта со скрежетом пробирается по битому льду. Несколько раз она налетает на мини-айсберги, и лишь прочность металлического корпуса спасает от беды… Но самое опасное начинается на рассвете. Яхту подхватывает прилив и неудержимо несет на каменистые отмели. Кругом кипит белая пена разбивающихся волн. Вцепившись в румпельный привод, я со страхом жду, что киль заденет за подводные скалы. Обидно, если мы найдем себе могилу в ледяной воде всего-то в миле от спасения.
К счастью, киль какие-то считанные дюймы не достал до камней…
В 2 часа 30 минут 29 января «Ледовая птица» благополучно подходит к пирсу станции Палмера, у которого стоит судно Жак-Ива Кусто «Калипсо». Я бросаю якорь и кричу что есть мочи: «Эй, на «Калипсо»! Есть кто-нибудь живой?! Не возражаете, если я пришвартуюсь к вам?!»
Дверь рубки на «Калипсо» распахивается, и на палубе появляется фигура человека, который от изумления не может вымолвить ни слова и лишь молча ловит швартовый конец».
Так завершилось уникальное одиночное плавание доктора Дэвида Льюиса к берегам Антарктиды, за время которого его «Ледовая птица» прошла 6100 миль, доказав возможность плавания малых парусных судов даже в бурных антарктических водах.
P. S. Перезимовав на станции Палмера, исправив повреждения и снабдив яхту новой мачтой, доктор Льюис осенью 1973 года на своей «Ледовой птице» благополучно вернулся в Австралию.
МОРСКОЙ АРХИВАРИУС
В. Павлов
ЭТО НАЧИНАЛОСЬ ТАК…
Очерк
Первую подводную лодку, о которой сохранились вполне достоверные сведения, построил в 1620 году для забавы лондонской знати голландский врач Корнелиус ван Дреббель. Она была сделана из дерева и для водонепроницаемости со всех сторон обтянута промасленной кожей. Лодка имела несколько кожаных мехов. Для погружения воду впускали в мехи, а при всплытии — удаляли. Лодка могла погружаться на глубину до 4,5 метра и находиться под водой несколько часов. Под водой она приводилась в движение так же, как и на поверхности, двенадцатью веслами. Отверстия для прохода весел через борта имели кожаные манжеты, не пропускавшие воду. В лодке могли находиться 20 человек. Лодка ван Дреббеля считалась в те годы чудом кораблестроительного искусства и в течение десяти лет совершала рейсы между Гринвичем и Вестминстером, перевозя высокопоставленных лиц.
Если первую подводную лодку ван Дреббель создал для забавы, то все последующие изобретатели строили лодки уже для военных целей. Они полагали, что с помощью малоприметной подводной лодки можно скрытно приблизиться к кораблю противника и потопить его. Первым строителем подводной лодки для этой цели был русский крестьянин Ефим Никонов, работавший на верфях плотником.
В челобитной, поданной в 1719 году Петру I, Никонов писал, что он сделает «к военному случаю на неприятелей угодное судно, которым в море в тихое время будет из снаряду разбивать корабли…»
В качестве оружия на подводной лодке предполагалось использовать специальные «огненные трубы». Никонов заверял Петра I, что готов «потерянием своего живота» гарантировать успех задуманного дела.
Петр I сразу же оценил важность изобретения Никонова, и в феврале 1720 года началась постройка модели «потаенного судна», а в 1721 году модель была испытана и показала хорошие качества. Она свободно погружалась, всплывала и маневрировала под водой. После испытания Никонов приступил к постройке подводной лодки и закончил ее в 1724 году. Но при спуске лодка ударилась о каменистый грунт и проломила днище. Исправление повреждений затянулось. После смерти Петра I изобретение Никонова было забыто, и первая в мире боевая подводная лодка сгнила в заброшенном сарае.
Через пятьдесят лет после постройки «потаенного судна» Ефима Никонова в Америке Давидом Бушнелем была построена боевая подводная лодка, впервые опробованная в деле. Ее сделали из меди, корпус был выполнен из двух половин, напоминавших панцирь черепахи, соединенных болтами. Соответственно этому она получила название «Черепаха». Лодка имела входной люк, цистерну для водяного балласта, насос для откачивания воды из цистерн при всплытии, свинцовый отрывной груз на случай аварии, компас, облегчавший управление, и манометр для определения глубины погружения. «Черепаха» имела два гребных винта. Горизонтальный винт служил для поступательного движения лодки, а второй, вертикальный, — для погружения в воду. Наступательное оружие «Черепахи» — мина, начиненная 45 килограммами пороха и снабженная часовым механизмом. Мина прикреплялась к деревянному днищу корабля при помощи бурава.