Выстилаем все толстой пленкой, задуваем возможные щели строительной пеной. Потом начинаем спускать вниз и таскать в образовавшуюся нычку ящики. Еще бросим губки – чтобы воду впитывало.
Ящиков должно быть шестнадцать.
Открываем один из ящиков наугад. Там – восемь стареньких, но годных «ксюх»[12], каждая в индивидуальном запаянном пакете. В других ящиках – внасыпку «макаровы», СВМ и СВД с оптикой. Патроны… этого добра можно и в магазине купить, но тут патроны необычные. Бронебойно-зажигательные, бронебойные, трассирующие…
Наконец, отдельно – подарок лично от генерала Бояркина донецкому сопротивлению. Две ОСВ-96[13], по двести сбалансированных снайперских патронов новосибирского производства к ним. Винтовки были отгружены большой партией сирийскому спецназу, потом были изъяты у боевиков, и отследить их невозможно.
Четыре коробки с водкой кладу от себя – подарок тем, кто придет. Это не потому, что русские без водки не могут, – водка нужна и для дезинфекции, и чтобы согреться, и как валюта – на водку можно все что угодно выменять. Мелькает мысль, что не стоит себя так явно светить, но потом думаю, хрен с ним. Отбрехаюсь в случае чего. Это бухло везде – хоть оптом, хоть в розницу.
Закрываем. Закапываем. Пусть лежит. И удачи тем, кто придет…
Там, вдалеке, едва заметный свет на горизонте – это Славянск. Город, откуда все начиналось и где было начало конца. Может быть, он же станет и новым началом…
С трудом выбираемся на трассу. «Мерс» грязнее грязи, «Патруль» не лучше. Даю последние указания Олегу.
– Гони в темпе, я помедленнее поеду. Увидишь мойку – машину помой. И… как договаривались
– Нет вопросов… – «Мерседес» стартует в ночь…
А я минут пять постою, потом поеду…
А вы как думали, будет? Сделаем шито-крыто и обо всем забудем? Да нет, мои маленькие друзья, не получится так. Ни хрена не получится, и все это понимают. Никто не забыт и ничто не забыто – ни концлагерь в Краматорске, ни харковская крытка, ни одесские жареные колорады, ни «донецкая мадонна» – мать с ребенком, которую настиг украинский снаряд. За все придется платить. Может, лет сорок-пятьдесят назад все бы и прокатило. Но не сейчас. Время сейчас такое – войны начинаются, но не заканчиваются, потому что проигравшая сторона неизменно переходит к террору[14]. А специфика Украины в том, что здесь проигравшими чувствуют себя обе стороны.
И мне плевать, правильно это или нет. Потому что люди, которых сожгли в Одессе, были русские. И та мать с ребенком тоже была русская.
И я – русский.
Свет фар внезапно высвечивает стоящий на обочине «Приус»… мы уже прошли Донецкую область и ушли на Полтаву. Тот, не тот? Останавливаюсь… что могло произойти?
Обхожу машину – тот! От открывшейся в свете фар картины холодеет внутри… Ильдар… у машины… делает кому-то искусственное дыхание. Мелькнула мысль – человека сбили… но нет, ни хрена.
Марат это.
Отталкиваю его… хватаю руку… пульс… не пойму – есть или нет.
– Что случилось?
– Он… я не знаю… захрипел… говорил, что плохо ему…
– В «Швыдкую»[15] звони!
– Да звонил! Какая сейчас «Швыдкая»?!
Это точно. В постмайданной Украине денег на «Скорую» нет. Тем более в провинции и ночью…
И у меня сердце колотится, как сумасшедшее…
– Искусственное дыхание можешь?
– Да!
– Делай! А я на трассу!
Надо машину поймать. Любую. А то так и сдохнем тут…
Короче говоря… задаю я своему ангелу-хранителю работы. Ох задаю…
Пришел в себя я на кушетке… кушетка белая, старая, неудобная. Потолок тоже белый. И на потолке – паутина трещин.
Я смотрел – и не мог понять их смысл.
Потом попытался встать, но обнаружил, что привязан ремнями. Потом обнаружил и еще кое-что – что у меня в обе вены вставлены иглы, и капают мне какую-то дрянь…
Пришли ко мне часа через два. Все это время я лежал, закрыв глаза, и думал. И передумал я многое…
Потом я услышал шаги двух человек… тяжелые и легкие. Мужчина и женщина, скорее всего. И аромат духов… ненавязчивый, легкий.
– Доктор… его можно будет допросить?
– Анна Владиславовна… не знаю, что и сказать. Побеседовать-то вы можете… только вот он может и не помнить ничего. Такие отравления часто заканчиваются амнезией.
Отравления. Я был отравлен.
Точно. Отравлен.
Та проклятая водка. Меня тупо отравили… сделали, как пацана…
– Доктор… у него…
Я понял, что раскрыт, – и открыл глаза.
Первое, что я увидел, – волосы. Роскошная корона волос, медно-рыжих, не уложенных – но от того не менее шикарных. И глаза… я не сразу определил их цвет. Что-то среднее между синим и зеленым…
12
АКС-74У. После того, как полицию стали массово перевооружать на «Витязи» и МА, остались невостребованными в больших количествах.
13
Крупнокалиберная полуавтоматическая снайперская винтовка калибра 12,7 миллиметра. Проиграла конкурс ковровской АВСК, но выпускается небольшими партиями для инозаказчиков и МВД. Используется армиями и войсками специального назначения Беларуси, Йемена, Ирана, Сирии.
14
Небольшой пример. Ирак – разгромное поражение во второй войне с США привело к тому, что иракцы обратились к радикальному исламу и создали самую чудовищную террористическую организацию из всех когда-либо существовавших – Исламское государство. То же самое может произойти и на Украине. По мнению автора, появление украинского и, возможно, пророссийского терроризма на Украине – вопрос времени.