– Мне страшно.
– Чего ты боишься?
– Неизвестности. Больше всего на свете я боюсь неизвестности. В том мире я хотя бы знала, чего ждать. Я ждала смерти. А тут… не знаю, что будет со мной.
– Тут ты можешь ждать жизни. Смерти ждать не стоит.
– Жизнь в безобразном теле? Разве это жизнь? Мне даже повернуться сложно. Какая у меня степень ожирения? Не пойму, кто там сверху надо мной посмеялся? Кто-то дал мне жизнь в теле, в котором существовать нереально.
– Не скажи. На свете есть много толстых людей, и все они как-то живут. Может, над тобой сверху не посмеялись, а дали возможность оценить жизнь? Ведь когда у тебя было совершенное тело, ты за него не боролась. Не факт, что мы сможем вернуться. Ты должна принять своё тело. Тебе страшно, потому что ты боишься перемен. Сейчас тебе даётся возможность оценить жизнь такой, какая она есть. Жить можно и нужно даже в таком теле, как сейчас у тебя. Я жил в гораздо худшем физическом теле, ты помнишь. При этом я не просто жил, но и радовался жизни. Только не говори, что у тебя не было мотивации жить. Мотивация есть всегда, даже когда болезнь накрыла с головой и нет сил и энергии. Мотивация не где-то, она в голове.
– Если не вернёмся, что подумают про нас наши близкие?
– Что мы так же таинственно исчезли, как и предыдущий жилец-сатанист. Представляешь, как удивится хозяйка квартиры. Ведь ты не была замечена ни в чём подозрительном, никакую странную литературу не читала, никаких ритуалов не совершала и не говорила об утопических идеях. Боюсь, ей больше не светит сдать эту проклятую квартиру. Во всяком случае, человек в здравом уме на это не пойдёт. Ей останется в разы снизить цену и никогда не рассказывать будущим арендатором про её прошлое.
– Думаю, о нашей пропаже должны заявить в полицию.
– Заявят, только что изменится? Начнут расследование. Возможно, узнают, что мы хоронили собаку на кладбище, а потом одновременно пропали. Представь: а если мы вернёмся обратно? Нам будет казаться, что мы прожили в этом мире целую жизнь, а на самом деле отсутствовали неделю. Но при этом вернёмся дряхлыми стариками. Как тебе такая перспектива?
– Даже страшно об этом думать.
– Прекрати бояться. Мы же с тобой покинули мир страха. В том мире люди боятся всего и везде. Даже собственных чувств. Представь: вдруг мы с тобой попали в мир любви. Лично я был в таком мире в своих снах. И сейчас тут всё точно так же: природа, вода, свежий ветер… Всё доставляет только радость. И если в этом мире есть люди, они очень сильно отличаются от тех, к кому мы привыкли, потому что излучают бесконечную любовь. И никаких страхов и опасений.
– А как же пауки и змеи?
– Они не представляют опасности.
– Не скажи. Если бы я не кинула камень в гадюку, она бы тебя укусила, и нам бы не довелось больше друг с другом так мило беседовать.
Неожиданно для себя я стала проваливаться в сон… Мне привиделся мир, про который рассказывал мне засыпающий Джек. Он при этом не выпускал из своей руки мою руку. Видимо, ему так было спокойнее. Мне почему-то приснился мой брат. Он тоже был со мной в этом мире любви и, как ребёнок, радовался всему, что нас окружает. Во сне мы сидели с ним на широком подоконнике среди многочисленных горшков с цветами и любовались их яркими бутонами. Коля сорвал цветок и протянул его мне.
– Коль, зачем ты это делаешь? Он же теперь умрёт.
– Мы все когда-нибудь умираем.
– Но ведь если бы ты не сорвал цветок, он бы мог долго жить и нас радовать.
– Чтобы кого-то радовать, необязательно быть живым, – загадочно произнёс брат и протянул мне свои руки.
Увидев на его ладонях грязь, я изумилась.
– Что с тобой? Почему у тебя такие грязные руки?
– Не знаю. Может, где-то испачкал.
– Но ведь здесь невозможно это сделать. Мы же с тобой находимся в мире любви. Тут нет ни пыли, ни грязи. Здесь всё стерильно. Откуда на твоих ладонях могла взяться земная грязь?
– Грязь есть везде. Кто ищет, тот обязательно её найдёт.
Ударив брата по грязным рукам, я спрыгнула с подоконника.
– Я думала, ты гораздо чище, – укоризненно воскликнула я. – Я столько лет создавала наш мир любви, где тебя понимают с полуслова, искренне любят и дорожат не для того, чтобы ты принёс в него грязь…
Я проснулась от собственных слёз. Первый раз в жизни плакала во сне. Вытерев мокрое лицо, подняла голову к солнышку и мысленно поблагодарила его за ещё один день. Я так всегда делала во время изматывающей болезни. Как ни странно, Джека нигде не было. Поднявшись на ноги, я поправила свою старую, оборванную юбку и, обливаясь потом от собственной тучности, стала звать его. Страшная перспектива остаться в этом мире одной съедала меня изнутри так сильно, что мне хотелось кричать в голос от жуткой беспомощности.