«…В 1977 году награжден вторым Орденом Трудового Красного Знамени.
Четырежды избирался депутатом Московского Совета.
Вице-президент ассоциации театральных деятелей СОД´а.
Член Президиума Художественного Совета Министерства культуры СССР.
Женат на Заслуженной артистке РСФСР Покровской Алле Борисовне, актрисе театра „Современник“. Имею двух детей: дочь Анастасию Олеговну, рождения 9 ноября 1957 года, и сына Михаила Олеговича, рождения 10 ноября 1963 г. Отец Ефремов Николай Иванович, рождения 1896 года, пенсионер.
24 мая 1980 г.».
Режиссер его уровня, заполняющий выездное дело, картинка противоестественная, но условия не обойти. Вкупе с партийной характеристикой (театр подтверждает, что Ефремов коммунист что надо) очередная выездная анкета гражданина, объездившего полсвета, малопонятна молодежи. Я уже пробовала объяснить, что на выезд из СССР надо было заполнить бумаги. Не только на въезд в любую тьмутаракань, но и на выезд из дома. Не понимают: зачем партийная характеристика с творческим абзацем (про достижения), если народный артист СССР едет в Болгарию или Францию по служебным делам? Собственно, тут и загвоздка. Чтобы понять, с чем кто когда боролся, надо как минимум это вообразить как действительно былое, бывшее в реальности. И что с этим люди жили.
Случались у граждан и курьезы. Юная Фаина Раневская, говорят, пыталась написать автобиографию. Честная девушка. С учетом требований времени — надо было прибедниться. Дочерью миллионера быть нехорошо. Она и начала: я — дочь небогатого нефтепромышленника… Тут перо автобиографа и застряло. С небогатым таганрогским нефтепромышленником по фамилии Фельдман ее чувство юмора не справилось.
Ефремову было легче: о своем социальном происхождении он писал из служащих (канцелярский синоним интеллигенции, в том числе технической). Родители Анна Дмитриевна и Николай Иванович вопросов у кадровых органов не вызывали. Олег Николаевич по мере поступления вписывал в очередные версии автобиографии жен и детей. Жен официальных две (Лидия Толмачева и Алла Покровская), одна незарегистрированная, но со свадьбой (Ирина Мазурук), детей — двое.
За строчками анкет оставалось слишком много пустот, до сих пор дающих простор для толкований. Для кого-то Олег Николаевич — гений и созидатель, для кого-то — бабник и разрушитель Театра. В телепрограмме А. М. Смелянского «Мхатчики», в одном из выпусков, аккуратно названном «Четвертая работа», описаны некие «состояния» О. Н. — иначе говоря, отношения с aqua vitae. В отсутствие героя многие мемуаристы позволили себе. Позволили мягко, с сочувствием и пониманием. Как говорится, есть друзья, при которых и врагов не надо.
Образов Ефремова столько же, сколько наговорили его друзья и недруги. Одна сплетня про бесконечные романы с артистками чего стоит. Кстати, основой жанра жизнеописания еще с античности стала именно сплетня, слушок. Слухи, на моральный вкус обывателя, звучат плохо, вроде вранья. А факты — уважаемы, их вслед за Воландом (вообще-то он черт) почитают как самую упрямую в мире вещь. А в медиа и вовсе договорились, что есть пресса факта и пресса мнений. То есть как бы две прессы. Чушь, дорогие товарищи! Слухи и сплетни со временем уже не отличаются от твердых фактов. Между ними нет границы. Эффект кучи. Помните ехидный вопрос от логики с математикой: на которой песчинке разрозненные песчинки становятся кучей? Так же солидна и крепка конструкция «факт и мнение»: нет границы. «На границе тучи ходят хмуро…»
Факт о покойном человеке — это название кладбища максимум. Все прочее — литература. Но название кладбища фактом жизни этого человека не является, поскольку покойный, как правило, не знает названия. Даже если покойный — мхатовец (а на Новодевичьем есть специальная мхатовская аллея), он не может быть уверен, что ляжет со своими. Например, Виталий Яковлевич Виленкин, абсолютный мхатовец, квинтэссенция театроведения, многолетний педагог Школы-студии МХАТ, похоронен на Введенском, тоже историческом, солидном кладбище, но…