- Всегда есть женщина именем Фамарь, - ответила та.
- Ты турка костлявая, а не Фамарь. – Блоцкий впечатал коленом в лицо гордой женщины. - Где они?!
- Далеко. Тебе их не взять.
- Я накрою их, поняла? Я разобьюсь в лепешку, но ткну тебя шнобелем в результат твоего подвига, чтобы ты никогда больше этим не занималась!
Пять раз с замаха приложив колено к носу Фамарь, Блоцкий вышел.
... Чтобы попасть из больницы в лес, следовало преодолеть широкую равнину. Этот плацдарм был специально предусмотрен инженерами при постройке клиники. На нем, как правило, хватали беглых турок.
На борту вертолета имелась охотничья сеть, поэтому процесс задержания не представлял трудности, если, конечно, турок не успевал спрятаться в лесу. Там-то гораздо сложнее было его достать, и часто приходилось стрелять, чтобы не упустить в заросли. Честно говоря, и профессор, и доктор были рады возможности размяться. Давно уже из клиники никто не бегал, а охота на зверя, что ни говори, есть охота на зверя, пускай занятная, но лишенная неуловимой искорки, знакомой лишь тому, кто накрывал сетью человека.
К моменту, когда вертолет взлетел. Арлекин уже умудрился упасть в гущу колючей проводки и в кровь разодрать ладони. Видок у него был не завидный. Даже страшный. На славу потрудился доктор Коржинский.
Фамарь вывела Олесю и Арлекина замысловатым, только ей известным ходом, и они побежали к лесу. Единственное, о чем забыла предупредить Фамарь - это бояться вертолета как огня. Может, она посчитала, что они и сами знают? А они не знали.
Олеся и Арлекин были уже недалеко от леса, когда увидели вертолет. Они остановились и стали ждать. Наверно, они решили, что это хороший вертолет, говоря простым языком, и люди в нем добрые, хорошие. Странно звучит, правда? Олеся и Арлекин стояли и чему-то улыбались. В самом деле, они так устали, что и в динозавре увидели бы доброго ангела.
- Снижаемся, доктор! - сказал Блоцкий сидевшему на ручке управления Коржинскому.
Вертолет застыл над Олесей и Арлекином.
- Что же вы, доктор?!
- Не знаю... Что-то ручку заклинило.
И правда, с высоты, на которой они находились, практически невозможно было метко выпустить сеть.
- Вы в своем уме?!! - закипел Блоцкий, не поверив бреду Коржинского. – Что у вас заклинило? Снижайтесь, вам говорят!
- Не могу, профессор!! – Доктор выпучил глаза от напряжения и страха.
- Прекратите паясничать!
Однако подергав рукоять штурвала, Блоцкий с досадой убедился в ее роковой неподвижности.
- Что случалось?!
- Не знаю!
- Я выпускай сеть! - решил профессор. - Надо попробовать хоть так...
Из вертолета выскочила сетка.
Мимо!
Сообразив, что добра от летчиков ждать нелепо, Арлекин, схватил Олесю за руку и беглецы бросились к лесу.
Доктор Коржинский, что есть мочи, продолжал дергать заклинившую ручку управления. Олеся и Арлекин на глазах увеличивали дистанцию от вертолета и сокращали расстояние до леса.
- Кончайте Арлекина, профессор! Кончайте, пока не поздно! - взмолился Коржинский. – Он конченый человек . Без Арлекина она вернется, ей некуда идти.
- Помолчите, доктор Коржинский! - Блоцкий и без того уже взял на прицел конченного Арлекина.
И тут случилось непоправимое. Когда доктору Коржинскому, наконец, удалось сдвинуть штурвал с мертвой точки и рвануть на себя, машину так тряхнуло, что профессор выстрелил не глядя, и пуля, предназначенная Арлекину, влетела в спину Олеси.
Тот час же вертолет взмыл вверх и, к ужасу медиков, стал стремительно набирать высоту. Ручку штурвала снова заклинило!
- Что вы вытворяете?!! - орал Блоцкий. - Немедленно опускайтесь!!
- Не могу, профессор! Ничего не могу… понять!
Они оба навалились на бедный штурвал, который мгновенно сломаться, ибо не был рассчитан на титанические перегрузки.
- Вы, кажется, убили ее, а не его, - заметил Коржинский.
- Кажется - не кажется! Может, обсудим это в более подходящей обстановке? – рявкнул Блоцкий. – Нашли о чем болтать!
Олеся лежала на траве лицом вниз. Арлекин увидел кровь на ее спине. Сначала это было маленькое пятнышко, потом все больше и больше. Кровь на глазах превращалась в огромный цветок. Арлекин долго ходил вокруг него кругами, пока не понял, что кровь надо остановить. Его руки, разодранные до крови, легли на рану, надеясь ее закрыть, и теперь их кровь была вместе, и цветок был общий, но это не помогло. Цветок расцветал и расцветал. Цветок распускался сам по себе, ни у кого не спрашивая разрешения. Арлекин выпрямился. Развернув красные пятерни, он неуклюже протянул руки к небу и показал цветок взметнувшемуся вертолету. Потом он поднял Олесю и пошел к лесу. Потом он повернулся и сделал четырнадцать шагов вправо. Потом он остановился и долго стоял с ней на руках, пока не пошел обратно, кажется, в сторону клиники. Впрочем, он скоро опять остановился и пошел налево. А в конце концов, он упал и вдруг перестал чувствовать боль. Он больше не чувствовал ничего.