Справившись с могучим приступом стыда, сосредотачиваюсь на более конструктивных и гораздо более важных вещах.
— Рольф, — зову тихонько.
— Да? — отвечает он тут же.
— Знаешь, о чём я думаю?
— К счастью, нет, но ты со мной поделишься, не так ли?
Тяжёлый вздох мне подсказывает: матсэ думает, будто я собираюсь поднять те вопросы, которые терзают мой мозг чуть ли не с момента пробуждения!
— Угадал! — хвалю мужчину за сообразительность. Пусть она и на троечку тянет. — Я никак не могу выбросить из головы вчерашнее происшествие.
— Позанимайся на тренажёрах, — советует он с улыбкой. Ага! Понял, что его никто доставать не собирается — сразу настроение улучшилось! — Мне помогло.
— Я не о том! — покачиваю в воздухе лопаточкой. — А что, если есть связь между нападением неизвестного в Лекко и странным поведением офицера?
— И какая же?
— Не знаю! — пожимаю плечами и поворачиваюсь, прислонившись к краю столешницы. На самом деле мысль есть, но она… бредовая. — Только сам посуди: куда мы ни отправимся, я во что-то влипаю. Ну, в последний раз мы вместе влипли, но этот нюанс в расчёт можно не брать!
Рольф откладывает планшет в сторонку, ставит кулаки друг на друга, упирается ими в стол, а сверху пристраивает подбородок. Смотрит на меня задумчиво-задумчиво!
— На Земле я не страдала синдромом хронической неудачницы.
— Это все аргументы? — интересуется он.
— Нет! До главного ты и сам додумался! Ведь несообразительные матсэ в Кьеле не выживают!
Рольф отводит взгляд.
— Ну, что ты молчишь?! Офицер в Лекко только что не по струнке вытянулся, когда понял, кто ты, а вчерашний постовой и бровью не повёл! Ты бы видел, с какой тоской он на горизонт смотрел. Будто ему дело поручили, а он не справился!
— Ольга, — фиолетовый взгляд опять фокусируется на мне, — последнее замечание вполне может оказаться плодом твоей фантазии. Ты перенервничала, — не отпирайся! — а в таком состояние что угодно может померещиться. Хотя в одном ты права: поведение постового вызывает вопросы. Но сама подумай, кому в Альвисе нужна твоя смерть! Да тут каждый на тебя молился бы, существуй у нас религия!
— В Альвисе — никому, — выпаливаю прежде, чем успеваю до конца подумать.
Рольф намёк понимает мгновенно:
— Ты на людей намекаешь?
— Я знаю, что тут их быть не может, но… — развожу руками. — Меня отговаривали возвращаться на Землю, мотивируя это тем, что неких господ постигла глобальная катастрофа в связи с тем, что вы забрали меня, а не подготовленную ими девушку. В связи с чем, эти неизвестные вполне могут доставить мне определённые неприятности. Из мести, к примеру.
Взгляд Рольфа вмиг приобретает отстранённое выражение. Пауза в разговоре затягивается, и я не выдерживаю:
— Ты уже доложился другу?
— Пока нет, — матсэ отвечает немного заторможено.
— А мне он уже звонил, — сообщаю в ответ и возвращаюсь к тесту. Оно как раз успело немного расстояться.
Выпекание блинчиков голову тоже не занимает. Стою себе, думаю о внезапно свалившихся на меня несчастьях под тихое шуршание за спиной. Когда в поле зрения появляется тарелка с очищенными фруктами, местными аналогами манго, я вздрагиваю от неожиданности.
— Это мне? — уточняю на всякий случай.
— Тебе, — в голосе Рольфа слышна улыбка.
— И с чего это такая забота? — бросаю подозрительный взгляд через плечо.
— Так, — очень вразумительно мужчина, отходя к столу, где его ждёт-дожидается позабытый на время планшет.
Как несколько дней назад я нечаянно ловлю обрывки мыслей и образов Рольфа. Лицо моментально загорается:
— Ты… — я давлюсь воздухом, — ты ко мне сегодня ночью в сон залез, чтобы я расслабилась после нервного дня?!
Рольф прячется за монитором, а я испытываю дикое желание огреть его чем-нибудь по голове. К несчастью, лопаточка для этих целей не подходит.
— И после этого ты, — выделяю голосом местоимение, — сомневаешься в наличии логики у меня?! Я, если ты не забыл, в силу определённых причин не привыкла расслабляться таким образом!
— Ну, хочешь, я попрошу у тебя прощения, и пообещаю больше так не делать! — взрывается он, грохнув планшетом по столу.
— Это ты сейчас на меня злишься или на себя, потому что тебе самому понравилось?
Рольф щурит глаза и в его словах плещется сладкий яд:
— С удовольствием отвечу на твой вопрос, после того, как ты ответишь на мой.