Глава 5
КРОМВЕЛЬ И РЕЛИГИОЗНАЯ РЕФОРМАЦИЯ
(1653–1654)
Ирония по поводу того, что Кромвель использовал войска против Долгого парламента 20 апреля 1653 года, всего через 11 лет после того, как он рисковал жизнью и имуществом за дело парламента, не была упущена современниками. «Если бы г-н Пим был жив, — сообщала по секрету Дороти Осборн своему любовнику Вильяму Темплу через три дня, — интересно, что бы он подумал об этом, и является ли это таким же нарушением привилегии парламента, как требования пяти членов»[174]. Как и в конце 1648 года, сейчас Кромвель тоже начал действовать быстро, когда убедился, что дело религиозной реформации в опасности, и исходит она от парламентских врагов армии. Любой закон для нового представителя, предложенный «охвостьем», сказал он в июле 1653 года, «отдаст свободы нации в руки тех, кто никогда за них не боролся»[175].
Если бы «охвостье» не было распущено в 1653 году, «это дело, которое так торжественно благословил Господь и о котором он свидетельствовал, ослабло бы в их руках и, постепенно, полностью бы разрушилось, и жизни, свободы и утешения Его людей оказались бы в их руках»[176]. Коротко говоря, в апреле 1653 года (как и в конце 1648 года) Кромвель снова пользовался указаниями провидения и неизбежности в своей стремительной, динамичной и авторитарной акции. Как свидетельствуют доклады о его встрече 19 апреля с членами парламента и офицерами армии, мысль об установлении в некотором роде промежуточного государства до первого заседания избранного парламента уже созревала в его голове. Но в высшей степени невероятно, что у него была четкая идея о том, что делать дальше после разгона «охвостья».
174
G.C. Moore Smith (cd.), The Letters of Dorothy Osborne to William Temple (Oxford, 1928), p. 39.