Его жена лишь пьяно всхлипывала в ответ.
Было это несколько месяцев назад. И с тех пор судя по разговорам жены Трифонова с подругами, которые я частенько застаю, когда привожу Настю из детского сада, свой трофей Илья всё-таки заполучил.
3. Мама, почему ты меня не любишь?
В этот день как обычно я привела малышку с улицы в их квартиру. Я ждала пока девочка разуется. Разувалась сама и непроизвольно слушала грудной смех Мишиной жены.
Кажется, она разговаривала с подругой по телефону, но из-за того, что сидела в соседней комнате с включенным телевизором и опять же болтала, кажется не слышала, что мы вернулись. Трифонов давно дал мне ключи от квартиры. Просто, чтобы я не тревожила его Иру в таких случаях. Пока она красилась. Одевалась.
- Илья невзрачный конечно. Как был тюфяком ещё в школе, так и остался. Но ты же сама слышала, как он поднялся. Сейчас приезжает за мной. Возит цветочки. Хотя я всё равно не могу принести их домой. Потому что мой вызверится. Недавно подарил целый набор. Золотые серьги. Браслет. Цепочка с кулоном.
Настя шуршит курточкой. Я точно так же снимаю свою. Пока Ирина хохочет за стенкой.
- Приняла конечно. А ты как думаешь?!
Потом слушает кого-то в телефонной трубке и усмехается:
- А что Миша?! – добавляет она. – Миша так и проторчит в своей фирме, работая непонятно на кого и как…
Подслушивать её разговоры у меня нет никакого желания, поэтому молча завожу её дочь в ванную, чтобы помыть ручки. Её мать даже не соизволила выйти, чтобы поздороваться с ней.
…
Спустя полчаса я готовлю ужин на кухне, а Настя, нацепив на себя белые крылышки носится вокруг меня с посыпанной блёстками палочкой со звездой на одном конце и разлетающимися от её основания розовыми ленточками. Называет её не иначе как волшебной, а себя маленькой феей. Ей так папа сказал.
В какой-то момент, когда я отвлеклась на прочтение заковыристого рецепта, что подсунула мне старшая Трифонова, она забежала к своей матери. И пока я нарезала томаты услышала крики Ирины из спальни.
- Мира! Уберите ребёнка из комнаты!
Я лечу за девочкой и замечаю причину недовольства её мамаши. Пока ребёнок порхал вокруг её туалетного столика, случайно перевернул флакончик с лаком и по поверхности стола расползалось густое малиновое пятно.
- Вы хоть понимаете сколько эта мебель стоит?! – строго напустилась она на меня, прикрыв рукой динамик в телефоне. Настя, сморщив лицо, стояла рядом с ней с дрожащими губами и цеплялась пальчиками за подол нового платья Трифоновой.
- Мамочка, прости!
Её мать, не глядя на ребёнка, холодно процедила, обращаясь ко мне, будто малышки вообще не было рядом:
- И за что только мой муж вам деньги платит?!
Я беру ладошку девочки в свою руку. Она плачет, но выходя из комнаты я слышу, как Трифонова старшая выговаривает своей подруге, понося меня за некомпетентность.
- Да муж чуть ли не с улицы приволок эту малолетку. Говорила же ему какой из неё специалист?! Но ты же его знаешь! Даже на дочери решил сэкономить!
Мне стало обидно, но я уже привязалась к Настюше. Почему-то мне казалось, что, если я сейчас развернусь и гордо хлопну дверью, точно так же наплевав на ребёнка как её мать, ей будет ещё больнее. Наверное, в Насте я видела себя. Из-за такого отношения ко мне во мне развилось какое-то болезненное стремление нравиться что ли. Быть любимой своей матерью. Но ежели моя говорила мне, что если я буду хорошо себя вести, то она будет иначе ко мне относиться. Будет добрее ко мне. То в случае с Настей мне кажется ей не помогли бы никакие ухищрения.
Спустя минут двадцать мы с ней сидим на кухне. Настюшка уже отложила свою волшебную палочку. Кажется, никакое волшебство всё равно не помогло бы ей растопить ледяное сердце её матери. Так что всё-таки успокоившись она подложила свою ладошку под щеку. Сидит на стуле. Болтает одной ногой, не достающей до пола. Вторую поджала под себя.
- Мирося, а если у меня будут такие же кудряшки как у тебя, моя мама будет меня любить?
Я замираю возле плиты. Иногда дети задают такие вопросы, на которые я просто не знаю ответа. Но не говорить же девочке, что я сама не понимаю причины такого холодного отношения к ней со стороны её горячо обожаемой мамули.
- Настюш, твоя мама тебя и так любит.
Я прикручиваю газ и сажусь рядом с ней на корточки. Беру её ладошки в свои. И слышу, как в этот момент хлопает входная дверь квартиры. Трифонова, оставив шлейф из духов в коридоре опять ушла куда-то.