Глава 19
Кунсайт не помнил, как оказался в комнате. Он, словно выпал из реальности. И теперь пребывал в прострации. И не было здесь ничего, кроме боли и скорби. Кунсайт не хотел принимать происходящее, но сообщение из полиции, подтверждающее, что останки девушки принадлежат Усаги, не оставили ему никакой надежды. Полиция же открыла уголовное дело об убийстве его жены. А её останки должны выдать на следующий день для захоронения. Кунсайт на негнущихся ногах подошёл к креслу и сел. Его лицо напоминало посмертную маску, не способную на эмоции. Рука Кунсайта, словно сама потянулась к ящику стола. Он открыл его и выудил свадебную фотографию. Одна из немногих, которая получилась удачно. На прочих либо у Кунсайта был недовольным, либо Усаги грустной. Здесь же он обнимал жену, стоя позади неё. Усаги искренне улыбалась, а Кунсайт натянул улыбку на камеру. Возможно, всё дело в профессионализме самого фотографа, но на снимке не было заметно, что радость Кунсайта фальшивая. Казалось, он вечность держит фото в руках, с которой на Кунсайта своими небесно-голубыми глазами смотрела Усаги, излучая доброту и тепло. К горлу подкатил ком, а сердце болезненно сжалось. Душу разрывало на части и выворачивало наизнанку. Руки Кунсайт задрожали, он поднёс снимок к лицу и, уткнувшись в него, тихо зашептал: - Прости меня, прости, пожалуйста... - Кунсайт не замечал, как по щекам катятся слёзы, а шёпот срывается на хрип. - Это я виноват. Я не уберёг. Я не должен был отпускать, - горько повторял он. - Я отомщу, клянусь. Только сейчас Кунсайт понял, кого потерял. Только сейчас он признался себе, что давно полюбил свою жену, хоть и прятал свои чувства за безразличностью. Он сожалел о потраченном времени, на протяжении которого Кунсайт убеждал себя в том, что не хочет любви и не уделял Усаги внимания. Он был уверен, что жена никуда не денется и всю жизнь будет рядом. Он ненавидел себя за это. Если бы он только знал, что её жизнь будет такой короткой. Но больше всего Кунсайта раздирало чувство вины, ведь, получается, её смерть «подарок» ему лично или же отцу.
***
Похороны прошли, как положено у Якудзы. Огромное количество членов синдиката пришли проводить в последний путь жену сына оябуна и оказать дань уважения. Люди Синоды стояли на почтительном расстоянии от гроба. Ближе всех был Кунсайт, а за его спиной Кэнъичи, Рэне и приближенные. За время похорон Кунсайт не проронил ни слова. Его лицо, как обычно, не выражало никаких эмоций, он просто смотрел опустошённым взглядом на закрытый гроб, который уже стали опускать в яму. И как только гроб опустился на дно, Кунсайт первым покинул кладбище и отправился домой, не посетив похоронную трапезу. Он, убитый горем, настолько был погружен в себя, что даже не заметил блик от оптики.
***
Солнце залило комнату. Его лучи поползли по полу, добрались до кровати и заиграли на золотых волосах Усаги, время от времени попадая на лицо. Поморщившись, она укрылась с головой одеялом. Но тут же вынырнула из-под него, когда услышала звук открывающегося замка. Усаги лежала, прикрывшись одеялом по шею, и с опаской смотрела на мужчину, которого видела уже пятый день подряд, с разносом в руках. Каждое утро этот мужчина приносил ей еду, и как пленницу, её кормили довольно неплохо. За эти пять дней мужчина не проронил ни слова. Сегодня же Усаги решила сама заговорить: - Эй, - с той же опаской позвала она. Мужчина вопросительно посмотрел неё, но не ответил. - Что я здесь делаю?! - настойчиво спросила Усаги. Мужчина тут же потерял интерес к ней. Ему было чётко приказано, не вступать с девушкой в контакт, только выслушивать просьбы, если они последуют. А говорить с Усаги он бы не смог по причине отсутствия языка, но та об этом, разумеется, не знала. Он поставил разнос на прикроватную тумбочку и повернулся к выходу. - Кто меня выкрал и зачем, мать твою! - уже выкрикнула Усаги в спину мужчине, но дверь за ним уже закрылась. - Вот козлина! За время пребывания здесь Усаги никого не видела, кроме этого незнакомца, который приносил ей еду три раза в день. Её комната оказалась просторной, с дорогой обстановкой и вмещала в себе ванную комнату, а потому не было нужды отсюда выводить Усаги. Она почти сразу обнаружила камеру наблюдения и накрыла её полотенцем. Усаги выждала, придёт ли кто, но никакой реакции не последовало. А значит, это не единственная камера в комнате. Усаги терзалась вопросами: кто её выкрал и зачем? Также её смущало, что она ничего не помнит. Ни похитителя, ни самих обстоятельств похищения. Усаги просто проснулась в этой комнате без одежды, украшений и средства связи. Последнее воспоминание обрывались на том, как она вышла из дома. Скорее всего, ей вкололи какой-то дряни, чтобы вызвать кратковременную амнезию. Но возникали и более важные вопросы, волнующие Усаги: что с ней будет и живы ли её родители? Ключ снова загремел в замке. На пороге появился всё тот же мужчина и кивком он показал идти Усаги за ним. Усаги испугалась неожиданного приглашения, но выбора не было. Хорошо ещё успела одеться в одну из мужских рубашек, заботливо приготовленных кем-то для неё заранее. Из её одежды Усаги оставили только нижнее бельё. Молча следуя за мужчиной, Усаги рассматривала окружающую обстановку. Судя по всему, это была резиденция, похожая на ту, в которой жила она. Но в этом доме всё казалось ярче, что ли, когда в доме Синоды всё было выполнено в стиле минимализма. Пройдя почти через весь дом, мужчина наконец остановился у двери. Открыв её, он жестом показал, что Усаги нужно зайти. Сделав глубокий вдох, она собрала остатки мужества и шагнула в комнату. Оказавшись внутри, глаза Усаги округлились, она ожидала чего угодно, но не этого. - Сейя? Мама, папа? Что это значит?