***
Выходные пролетели как минута, и уже настало утро понедельника, а после весёлых выходных Кунсайт был явно к нему не готов. Его машина медленно ползла по направлению к университету. И молодой человек, возможно бы, и продолжал так медленно тащиться, если бы в один момент ему не пришлось резко дать по тормозам. - Твою ж мать, глазам не верю! Кунсайт, казалось, был тем человеком, которого практически нереально было выбить из равновесия. А сейчас он ошеломлённо смотрел на билборд, находящийся при въезде в университет. Во весь рекламный щит была изображена его фотография, а рядом тот самый бюкс, в который он подсыпал опарышей. А внизу довольно красноречивая надпись: «Кунсайт Синода - король опарышей». Собрав остатки самообладания в кучу, Кунсайт тяжело вздохнул. Он извлёк из кармана телефон и набирал привычный номер. - Алло, Ренэ... - начал Кунсайт, но на том конце провода его перебили: - Я уже в курсе, в течение двадцати минут будет убрано, - ровным тоном проговорил мужчина. - И давно это уродство висит? - без лишних эмоций спросил Кун. - Меньше часа. Об этом сразу донесли кумитё, - всё так же, не меняя интонации, ответил Ренэ. - Очень мило, - выдохнул Кунсайт, сбросив вызов. - Убью, - прошипел он, заводя мотор. Но самым печальным оказалось то, что об этом было известно уже многим, и Куну только ленивый не скинул фотку билборда в WhatsApp. Но Кунсайта мало интересовало общественное мнение, и он прекрасно знал, что никто не посмеет его высмеивать или обсуждать. Его бесил сам факт и отсутствие возможности прибить эту тварь по имени Усаги Цукино. Утешившись обещанием отца, что скоро он сможет сделать с ней что угодно, Кунсайт успокоился. Хоть он и слабо понимал, что именно подразумевает отец, но точно знал, что тот никогда не бросается словами, а тем более такими. Цукино же, в свою очередь, ходила мрачнее тучи. Она лишь раз отпустила язвительный комментарий в адрес «Короля опарышей», после чего оградила Кунсайта от своего внимания. Ведь её мысли занимал только Мамору, который при встрече ясно дал понять, что между ними всё кончено, так как он не хочет иметь проблем с её отцом. Кунсайт даже немного расслабился, и к большой перемене, находясь в столовой, за своим столиком, он весело общался с парнями, позабыв об утреннем конфузе. Ведь никто из окружающих не посмел даже видом напомнить об том злосчастном билборде. Поев, ребятам оставалось лишь выпить кофе, чтобы отправиться на курилку, по своему обыкновению. Их большая перемена была расписана по нотам; обед, а потом сигарета. - Хм... - Кунсайт сделал очередной глоток из своего стаканчика. - Какой-то странный вкус у этого кофе. Друзья настороженно наблюдали за другом, на лице которого проступила испарина, а кожа стала покрываться красными пятнами. Дыхание Кунсайта стало тяжёлым и прерывистым. Кунсайт резко схватился за голову. - Бронируй кабинку в туалете, Синода! - выкрикнула неожиданно Усаги, моментально прояснив странный вкус кофе. Буквально сорвавшись с места, Нефрит подлетел к Усаги, схватив ту за горло. Ведь остояние его друга становилось всё более критичным. - Что ты туда подсыпала, идиотка?! - Нефрит со всей силы встряхнул ошарашенную Усаги, которая явно не ожидала такой реакции. - Что подсыпала, я спрашиваю?! - Фенолфталеин*, я всего лишь хотела пошутить... - замямлила Усаги. - Вызывайте скорую! - крикнул друзьям Нефрит, после чего, будто озверев, снова обернулся к Усаги, схватив её за волосы и встряхнув что есть силы. - Он на метаноле**, тупая ты дура! Сколько ты подлила? - Немного... - Усаги испугалась, но не выпадов Нефрита, а того, что Кунсайт был почти без сознания. - Не дай Бог... - стиснув зубы, проговорил Нефрит и пригрозил внушительным кулаком у самого носа Усаги. - Я тебя убью. Всё было как в бреду. До приезда скорой помощи парни самостоятельно пытались оказать первую помощь, те, несмотря на свою разгульную жизнь, были отличниками. Зойсайт открыл все окна, чтобы поступал свежий воздух. Джедайт добыл слабый раствор соды, а Нефрит всё время поддерживал друга, держа голову у себя на коленях, ведь Кунсайта пришлось положить на пол. Едва приехала скорая, парни суетились, помогая врачам погрузить Кунсайта на носилки. Усаги плакала, прикрыв лицо руками, девушка отнюдь не блистала знаниями, потому, услышав однажды, что фенолфталеин это тот же пурген, и подумать не могла, к чему может привести её выходка. Друзей буквально подбрасывало от волнения, но больше всего им стало не ясно, почему последние слова Кунсайта перед обмороком были: - Не говорите копам... Не трогайте ее... Я сам...