— Да нормально. Больше половины работы закончено.
— Вы… разговариваете?
Что за нелепая фраза? Лёша же меня ни в чем не подозревает? А что, если Ян рассказал обо мне нечто странное?
— Ну, перекидываемся парой фраз иногда. Почему ты спрашиваешь?
— Просто… Может, он и обо мне упомянул?
— А… в этом смысле. Предложил разве что зависнуть на каком-нибудь выходном вместе. Ну и что… ты ему важен.
— Правда?
Кажется, мои слова задели Лёшу за живое. В хорошем смысле.
— Конечно! Я уверена, он тебя очень любит!
Произнесла машинально, не сильно задумываясь о правдивости своих слов. Блин, права была Сашка, я всегда делаю, и никогда не думаю! А вдруг я наврала? Нет, точно — любит!
Лёша расправил плечи и зашагал уверенней. Для него так важно мнение отца… Хотя если б мой меня оставил, я бы тоже потребовала подтверждения.
— Хочешь мороженого? Сядем на скамейку, а я Чарли палку побросаю, — с воодушевлением предложил друг.
— Давай! Мне, чур, шоколадное!
— Один шарик шоколадного и один клубничного?
— Какой ты! Все знаешь!
Я рассмеялась и с теплотой проследила, как Лёша побежал к ближайшему ларьку и купил два рожка. На мгновение мне удалось почувствовать былую легкость, но потом я вспомнила: завтра меня ждет новая встреча с Яном. Испытание, которое мне стоило пройти с честью.
Глава 8
Честь моя дала сбой прямиком с утра. Я вырядилась как шлюха. Ладно, как гоу-гоу девочка или стриптизерша в начале танца: коротенькие черные шорты, тонкая кофейного цвета майка, пуш-ап бюстгальтер и перфорированные летние сапожки. Будь погода чуть попрохладней, она бы уберегла меня от опрометчивых решений. Для приличия я накинула только строгий оверсайз пиджак, но тот сразу же смело отправился на спинку стула в квартире Яна. Правда прежде хозяин окинул меня крайне интригующим взглядом, под которым я ощутила себя совершающей страшный грех.
— Доброе утро, Ксения, — протянул отец Лёши, но комментариев никаких не последовало.
— Здравствуйте, Ян, — легкомысленно отозвалась я и без всяких переодеваний отправилась докрашивать стену.
Воображение разыгралось. По коже побежали мурашки от мысли, что Ян может пялиться на мой зад…
А не грубо я заявилась? Будто царевна в свои владения. Сегодня со мной что-то не то. Никакого стыда, никакой совести. Одна безудержная похоть. Овуляция, ты?
Сбросив лишнее давление протяжным и шумным выдохом я критически оценила изображение на стене. Женщина получилась совсем не такой легкой и раскрепощенной, как на оригинальном рисунке. Не смотря на позу она вышла разочаровывающе зажатой. Нет-нет, так не пойдет. Ян просил страсти, чтоб дух захватывало. Надо исправить!
Ведомая внезапным порывом вдохновения я принялась за переделку, неудачные участки замазывала белым, поверх выводила линии, что казались мне лучше. До тех пор, пока не закончилась нужная краска. Брала то я немного и без запаса! Но конец картины казался так близко, и мне страшно хотелось презентовать ее Яну, поэтому вооружившись пакетом я поехала в магазин. Папа Лёши вел себя на удивление тихо, коротко согласился и попросил не запирать дверь, чтобы не запускать меня снова, сидел за ноутом в наушниках и кликал. Подумаешь! Как покажу ему оформленную стену!
В итоге сначала попала в пробку, потом в переполненной газельке терлась телесами о незнакомцев. Тысячу раз пожалела о комбинации из майки и пуш-апа, когда ловила на себе очередной сальный взгляд. Измученная и злая я вернулась в квартиру Яна под вечер. Быстро намалевала остатки картины, навела немного красоты, подправила огрехи и вуа-ля! Дело сделано.
С придирчивым прищуром, наклоняя голову то вправо, то влево я оценивала результат, как на пороге комнаты появился Ян. Он тактично молчал, ожидая конца моего ритуала.
— Прошу! — наконец объявила я и указала на рисунок.
Прикусив губу и косясь в пол, будто боясь на меня взглянуть, Ян осторожно шагнул вперед, встал рядом и поднял голову.
— Воу! — вырвалось из него в забавной американской манере. — Впечатляюще!
— Вам нравится?
— Да, очень. Это просто класс! — он приблизился к стене и ощупал яркие мазки.
— Осторожно, она еще не вся высохла.
— Да-да, конечно… Ксюш, это очень здорово. Мне очень нравится, — продолжил Ян хвалить меня за труды, что я готова была записать на диктофон и каждый день переслушивать.
— Спасибо, я очень рада.