— Поместное войско отжило свой век. Времена меняются. Нам нужна регулярная, профессиональная армия. Вместо поместного войска должны быть солдаты, обученные строю, вооружённые единым оружием и получающие жалованье из казны. А ещё государство хочет офицеров, имеющих не только знатность, но и что-то понимающих в военном деле.
— Вы отказываетесь от поместного войска? — не мог поверить своим ушам Одоевский.
— Отказываемся. Государству больше не нужно ополчение. Во время Смоленской войны польские крылатые гусары подозрительно часто громили дворянскую конницу. Неорганизованные части больше не могут на равных держаться с профессиональными войсками. Но это не значит, что дворяне остаются не у дел. Они могут свободно поступать на службу в любое время. Выплачиваться им будет жалованье деньгами, мехами, но никак не живыми людьми.
Вроде уступил? С одной стороны, — да. Теперь знать не обязана выставлять поместную конницу. С другой стороны — нет. Наоборот. Отказался от слабого ополчения в пользу регулярной армии. Вот только на неё нужны были деньги, а для того, чтобы добыть средства, необходимы рабочие руки. Очень рискованный ход. Если за короткий срок казна не получит дохода, то страна останется без армии.
Знать не особо любила готовить войско. Уж больно затратное это было дело, а потому у сидящих в Думе бояр отлегло. Напряжение словно спало. Да, у них отобрали крепостных крестьян, но те и так постоянно убегали. Теперь придётся, конечно, нанимать рабочий люд на землю за долю урожая, но это всё лучше, чем ломать голову, как находить деньги для выставления вооружённого отряда.
У бояр с дворянами, может, и отлегло, но зато я набрал себе проблем. С этим указом возникла гора задач, и каждая казалась нерешаемой. Ведь отмена крепостничества — это только начало. Надо обеспечить людей землёй, чтобы они не бунтовали от голода и безысходности, — сильно сомневаюсь, что бояре сумеют в короткие сроки начать приглашать к себе крестьян на новых условиях. Хорошо есть конфискованные земли мятежников. Эти огромные массивы можно раздавать вольным крестьянам на льготных условиях с обязательством уплаты налогов.
А ещё — рабочие руки для мануфактур. Не факт, что крестьяне, привыкшие работать на земле, внезапно передумают и побегут на производство. Значит, надо заманивать хорошей оплатой, условиями, возможностями учёбы. А где найти специалистов для станков? Академия наук для этого не предназначена. Надо создавать государственные учебные заведения. Сейчас на Руси есть только приходские школы, да немного частных для богатых слоёв населения. Вот прямо-таки вижу, как будущие священники и детишки бояр рванут на предприятия, чтобы целый день там «пахать». И почему я раньше об этом не додумался? Не требовалось, вот и не думал. Вот напасть!
И армия…С ней как быть? Долгоруков уже принёс первые расчёты. Цифры астрономические. Содержать одного солдата регулярного полка выходит в разы дороже, чем дворянина с его собственным конём и оружием. А их нужно тысячи! Десятки тысяч!
Ловлю себя на мысли: не поспешил ли? Может, стоило отпустить проблему. Подумаешь, крепостные. До XIX века как-то Россия ведь терпела…Вот и гадкие мысли пошли. Пастырем, выходит, назвался, пообещал рай на земле, свободу, лучшую в мире страну, а теперь «сливаться»? Нет уж. Дать крепостничеству укорениться глубже — это значит потерять время и обречь страну на отсталость. Не могу такое допустить.
Стук в дверь вырывает меня из тягостных раздумий.
— Войдите.
Это Ртищев. Фёдор Михайлович выглядит ещё более измождённым, чем обычно. В руках у него куча бумаг.
— Государь, докладываю о первых поступлениях и расходах.
— Садись, Фёдор Михайлович. Говори.
Он садится, тяжело вздыхает и озвучивает положение дел.
— Налоги с бывших белых слобод по Москве и крупным городам пошли. Медленно, с сопротивлением, но пошли. Первая партия — вот сумма. — Он показывает на цифры.
— Неплохо, значит, работу надо продолжать.
— Теперь «Государева Соболиная Компания». Первые крупные продажи меха иноземцам через компанию прошли. Цены почти в четыре раза выше, чем когда они скупали у купцов-посредников.
— Пока только радуешь, Фёдор Михайлович.
— Боюсь, на этом хорошие новости закончились. — Ртищев перелистывает бумаги, и его лицо становится мрачнее. — Расходы ужасающие. Содержание первых трёх солдатских полков и одного рейтарского, которые формирует Юрий Алексеевич…только жалование, обмундирование и провиант на первый месяц…- Он тычет пальцем. — Цифра съедает почти весь доход от соболей и значительную часть налогов от слобод.