Сначала Нэр было решил, что глава обращается к нему и изумился, но Сезар смотрел мимо, как будто прислушиваясь. Тишина в башне словно насмехалась над пришельцами.
— Зачем? Это не мой дом.
Негромкий голос раздался слева, где еще мгновение назад никого не было. Нэр мог поклясться в этом. Там даже воздух не шелохнулся. Но сейчас там стоял юноша в черной одежде хасинов с длинными темными волосами и экзотическим разрезом глаз. Высокий рост и чуть смугловатая кожа. Он был красив диковатой красотой демонов, на которую так падки женщины магов и людей. А еще он осмеливался глаза в глаза открыто таращиться на него!
У Нэра чуть дернулась верхняя губа, словно обнажая клыки в оскале.
«Как ты смеешь, мальчишка?!»
«Уж не ты ли мне запретишь?» — также безмолвно ответили темные глаза.
Сезар словно не заметил их молчаливой перепалки.
— Знакомься. Это Аян. Мой сын… и наш новый палач.
«Палач?» — вот теперь Нэр не смог сдержать своего удивления, как ни старался.
Палач был изгоем среди своих. Ему боялись показывать свою неприязнь, но и не привечали. Избегали. Ведь только он имел право убивать своих безнаказанно. Потому и жилье стояло на отшибе. Никто не хотел жить с ним в одной комнате.
Обречь своего сына на такое даже для Сезара было слишком.
Глава прервал его молчаливый диалог с самим собой.
— Он — мибар.
Мибарами демоны называли своих внебрачных детей.
«Мальчишка — бастард?!» — пренебрежение, которое он почувствовал еще не успело оформиться в осознанные мысли, когда Нэр снова глянул на наглого щенка.
Аян смотрел на него в упор, не отводя взгляда. А потом…
Его четко очерченные губы дрогнули в улыбке. Такой же красивой, как он сам, но из глаз полыхнул такой жестокий лед, наливаясь синевой, что Нэр не выдержал и первый отвел взгляд.
Такой ум и злость он видел только в одних глазах и хорошо знал на что способен их хозяин, стоявший тут же.
— Он поможет тебе с поимкой девчонки. И постарайтесь не разочаровать меня.
Больше Сезар не сказал ни слова. Он просто бросил его со своим щенком наедине и ушел. Мелкий засранец даже не притворился, что испытывает к нему хоть искру любопытства. Он молча проводил взглядом отца и усевшись в кресло приподнял бровь и выразительно глянул в сторону двери. Мол, ты чего не проваливаешь? Едва сдержавшись, он глухо бросил:
— Нам нужно поговорить. Как мы будем ловить демоницу.
— «Мы»? — голос юнца был таким же ехидным, как его взгляд. — Никаких «мы» нет и быть не может. Я всегда охочусь один.
— Ослушаешься приказа отца? — не смотря на злость он даже почувствовал какое-то уважение к мальчишке, не многие на такое решались.
— Приказом было «не разочаровать его». — ухмыльнулся молодой демон. — А ты еще даже действовать не начал, а уже это делаешь.
Он явно провоцировал его. Может стоило немного проучить мальчишку? Сезар ему только спасибо скажет.
— Знаешь за что поплатился прошлый палач? Он также слишком много болтал. Так может заткнешься сам пока не поздно?
Поза Аяна была все такая же расслабленная, но в голосе ощутимо хрустнул лед.
— Учить меня вздумал, меченый?
Ярость хлестнула красной пеленой и застила глаза.
— Ах ты ублюдок!
Забылся.
В палачи не берут за красивые глаза. Ты должен быть жестоким и быстрым, как сама смерть.
И щенок был именно таким.
Поначалу он дал ему небольшую передышку, ловко перепрыгнув на стол, и оттуда к камину. Игрался гаденыш. Как кошка с мышью. Затем резким движением выбил оружие и схватил за глотку. И прижал к стене. Воздуха не хватало и перед глазами плыли круги. Оттого лицо демона казалось, то приближалось, то отдалялось. Но слышал он его хорошо.
— Если ты думаешь, что быть ублюдком более позорно, чем меченым, то попробуй выйти завтра без своей тряпки. А еще раз попадешься мне на глаза и я найду способ избавить тебя от твоей проблемы. И ни один запрет меня не остановит.
Бастард главы оказался достаточно силен, чтобы вышвырнуть его из башни, как шелудивого пса. Он выбросил его на землю и ушел, не оглянувшись. Нэр корчился в грязи клялся внутри самыми страшными клятвами отомстить наглому юнцу и указать где место подобным ему. Вот только с девчонкой разберется. А там глядишь и до этого ублюдка дело дойдет.
Аян досадливо отряхнул руки. Весь вечер испортили. Ему понравилась эта башня: мрачная и пустая с высокими потолками и гулкими коридорами. Ее обветшалые от времени своды не привлекут ничей взгляд. А значит не будет любопытных. И он сможет делать то, что умеет с самого детства лучше всего: быть один. Так проще. Никто от тебя ничего не ждет и рассчитывать можно только на себя. Долго отец не вспоминал о его существовании. Он уже почти успокоился. Планы отца редко приносили выгоду кому-то кроме него. А вот шею можно было запросто свернуть. И тут он решил вспомнить о нем. В очередной раз при посторонних, равнодушно напомнив, что он для него значит не больше, чем пыль под ногами.