— Хиггинс, вы на своем веку повидали много людей. Между нами, как вы можете охарактеризовать мистера Кросса?
— Я бы сказал, что он джентльмен. Не такой нерешительный, как босс, а немного колониальный.
— А мисс Кросс?
— Ну, тут вы меня застали врасплох. Я знаю леди, знаю и бесстыдниц, но вот когда они начинают подражать друг другу, я не знаю, что и сказать.
— Вы имеете в виду… мисс Кросс была бойкой?
— Да, верно.
— Спасибо, Хиггинс. Это все.
Фом хотел было подняться на второй этаж, но остановился и заглянул в открытую дверь кабинета — на матовом стекле этой двери было указано имя майора Помероя. Невысокая девушка с бледным, интеллигентным лицом и в больших очках с роговой оправой перестала печатать и вопросительно посмотрела на него.
— Я из агентства, — пояснил сыщик. — Вы случайно не знаете личный телефонный номер мистера Кросса?
Про себя он благословил ее за то, что она сразу же поняла его вопрос.
— Об этом уже позаботились. Майор велел мне позвонить в многоквартирный отель, где остановился мистер Кросс, прежде чем я позвоню вам. У них нет никаких известий от нее, но майор сказал, что еще слишком рано.
— Хорошая работа, — одобрил Фом. — Звоните туда время о времени.
Взбежав на лестничную площадку, где майор и Кросс все еще ждали его, сыщик открыл дверь шестнадцатого номера.
Комната представляла собой типичный образец архитектуры того времени — просторная, с высоким расписным потолком и гипсовыми украшениями на карнизе в виде птиц, цветов и фруктов. Стены были покрыты расписными деревянными панелями кремового цвета, впрочем, большая их часть была скрыта за мебелью — шкафом, высокими книжными полками и зеркалом в полный рост в потускневшей позолоченной раме. Много места занимала и огромная картина маслом на классическую тему — богиня, восседающая на облаках в окружении стайки амуров.
Мебель была современной — обычный комплект, состоявший из дивана и двух больших кресел, какие можно увидеть в витрине любого мебельного магазина. Тон обивки был нейтрален и сочетался с аксминстерским ковром цвета буйволовой кожи. Личный вкус мадам Гойи отражался в алых и переливчато-синих подушках и паре пледов из овчины, выкрашенных в своеобразные оттенки желто-зеленого и оранжевого. Открытый камин также был модернизован — выложен плиткой и превращен в электрокамин.
Вот что представляла из себя комната номер шестнадцать — место, где, согласно выводам, сделанным на основе показаний, девушка растворилась в воздухе.
Глава III. Защита имущества
Фому не требовалась помощь Эвклида, чтобы отвергнуть теорию об исчезновении как абсурдную. Если девушка действительно пропала где-то внутри Померании Хаус, то было логично полагать, что она все еще находится здесь, во плоти. Ему казалось, что у этой загадки есть два решения.
Первое: Эвелин Кросс добровольно выскользнула из здания. К несчастью, шансы на это были очень малы, ведь ей пришлось бы отыскать такой исключительный момент, чтобы ее ухода не заметили четверо свидетелей, не страдающих слепотой или чем-то подобным.
Второе: она была похищена, и в этом случае Гойя, должно быть, и была похитителем. Но и эта теория не являлась неопровержимой. Помимо того, что ей требовался сообщник (или сообщники) в Померании Хаус, Гойе пришлось бы отыскать оригинальный и надежный тайник для своей жертвы — ведь она понимала, что ее комнату неизбежно будут обыскивать.
Фом считал, что такое преступление было бы слишком рискованным, но у него не было выбора: ему нужно было либо найти девушку — живой или мертвой, либо опровергнуть подозрения отца. Кросс был не в том состоянии, чтобы спокойно ждать, когда будут найдены доказательства того, что Эвелин просто ускользнула. Кроме того, задержка была опасна из-за того, что в худшем случае девушке могли заткнуть кляпом рот и оставить связанной в каком-то ограниченном пространстве, где ей может не хватать воздуха.
Мадам Гойя сидела за маленьким столом у батареи в дальнем конце комнаты и шила перчатки. Регулируемая лампа бросала свет на ее работу, но ее лицо при этом оставалось в тени. Окно позади нее было закрыто плотно сдвинутыми шторами из коричневого бархата с подкладкой.
Фом осмотрелся вокруг в поисках какой-нибудь постели, помимо неудобного дивана, а затем задал вопрос:
— Вы спите здесь, мадам?
— Я? — иронично переспросила Гойя. — Что за ужасная мысль! У меня есть квартира на Сент-Джонс-Вуд. Это всего лишь место для работы, а не жилье.