— Ну вот, теперь она здесь расселась!
Мадам Гамильтон так и знала, что Мини непременно где-нибудь застрянет, поэтому она выглянула в коридор, желая выяснить, почему же ее так долго нет.
— Да шевелись же, черт тебя возьми! — кричит мадам и ногой захлопывает дверь.
Мини продолжает сидеть на корточках и пересыпать землю с ладони на ладонь… тогда у оленей Жермен сказала мне что Джо порядочный мерзавец эту герань наверняка он спихнул но тогда не мог он… она гладит Джоли, он тихонько урчит, ложится и подставляет ей бочок… ишь как потягивается… Мини чешет Джоли под шейкой… милашка ты моя обожаю своего Джолика… Мини не торопясь поднимается. Носком шлепанца она нежно поддевает кота, чтобы он тоже вставал, и семенит на каблучках дальше. Теперь она держится прямо, шагает уверенно, выпятив грудь, и слушает, как постукивают каблучки. Нога у нее нет-нет да и подвернется, но Мини мужественно шагает дальше, она хочет научиться ходить так же, как ходит Жермен.
Мини росточком не вышла, и на вид она все еще девчонка девчонкой. Мадам Гамильтон не помнит, кто из здешних девиц ее мать, но решила оставить девочку здесь. Красотой Мини тоже не вышла, и денег ей тут не заработать, поэтому мадам Гамильтон приставила ее убирать. И при этом не устает твердить, что ведро и тряпка подходят ей лучше всего. Как-то раз в хорошем настроении мадам назвала Мини горничной.
Возле церкви Сен-Жермен-де-Пре разбит небольшой сад. Мини ходит сюда с Жермен посмотреть на двух карликовых оленей. Они бегают вокруг фонтана, вокруг каменного пастуха, вокруг бронзового Бернара Палисси[6], который стоит, согнув и выставив ногу вперед, и чем-то похож на рыцаря. Мини нравится, что он грустный, что на нем эти панталоны в складку. Олени бегают и вокруг ангела, сидящего высоко на каменном помосте, его голову облепило воронье. Перед этим каменным барельефом Мини всегда долго размышляет… нну какой же это ангел если у него через складки рубахи видны груди и видно какие они у него большие но ведь ангелу это должно быть стыдно и под ним внизу тоже все голые и прижимаются… Мини кажется, что такие скульптуры для церкви не годятся, поэтому ей больше нравится смотреть на оленей. Они бегают и объедают плющ. Мини подзывает оленей и тянет к ним руку: «Плющ-то несъедобный… вот… вот, нате». Она протягивает им на своей потной ладони одуванчики или пучок травы, растущей тут же на газоне в церковном саду.
Жермен, нарядившись иначе, не так, как в обычные дни — совсем в другое платье и в шляпку с цветком герани, — берет Мини на прогулку в церковный сад. Обычно — когда Жермен не работает, когда у нее месячные. Хотя приходит она в этот сад и по делам, но Мини тогда с собой не берет. Она назначает здесь свидания клиентам, потому что сад расположен возле церкви Сен-Жермен. Церковь назвали в честь знаменитого епископа, но Жермен этого не знает. Она думает, что церковь носит имя святой Жермен. В детстве ее тиранила мачеха, и мученица, святая Жермен, стала творить чудеса. Жермен уверена, что и ее саму, и церковь назвали в честь этой святой, поэтому она приводит сюда клиентов. А кроме того, в церкви у самого входа можно зайти за колонну, где в шесть рядов мерцают свечки и никого нет и где Жермен с легким отвращением и толикой отчаяния может творить чудеса мимолетных любовных утех. Джо она тоже водит сюда за колонну. Но главное — она выбрала это место потому, что мадам Гамильтон не станет ее здесь искать. Мадам Гамильтон строго-настрого запрещает девицам устраивать свидания с клиентами за пределами отеля на рю Лаферьер. Но здесь мадам ее не увидит и не внесет ее чудеса в свою бухгалтерию, иначе непременно бы внесла. В этом Жермен ничуть не сомневается, потому что с младых ногтей работает на Гамильтон. А еще Жермен уверена, что придет время, она и Мини внесет в свою бухгалтерию, хотя и твердит, что та для этого ремесла не годится.
Недавно, как раз возле этих голодных оленей, Жермен поведала, что Джо в нее чуть не влюбился, когда она ему пообещала, что пойдет с ним бесплатно. А пообещала она это из патриотических чувств, потому что он сказал, что французские проститутки жадные. Говоря об этом, Жермен сняла шляпку с цветком герани, почесала голову, солнце светило на пучок ее черных волос, светило на шляпку, лежащую на лавке, на красный цветок герани, на барельеф с бесстыжим ангелом, светило оно сбоку и на пастуха, а деревья гудели от налетевших пчел, и все вокруг было красивым и все сияло, а Мини казалось, что ее сердечко наполнялось любовью, и в эту минуту она в Жермен просто влюбилась. Мини слушала, переполненная чувствами, и многого не понимала, но слушала так же внимательно, как когда-то слушала учительницу на уроках, пока мадам Гамильтон не забрала ее из школы, потому что там все равно ничему не научат. Так и сказала. Хотя в школе Мини очень старалась и слушала изо всех сил. Жермен прыснула, когда там в саду Мини погладила ее руку и сдавленным голосом прошептала, что ужасно ее любит. И прыснула она так неожиданно и громко, что олени испугались и убежали на другую сторону газона. Жермен сорвала веточку тамариска с розовыми цветами, повертела ее в руках и с серьезным видом принялась рассказывать Мини о том, что за парень этот Джо, что он считает себя вылепленным из другого теста, Жермен соскребала длинным наманикюренным ногтем кору с ветки и говорила, что, по ее мнению, Джо, может, и отличается чем-то от других, но сам-то способен только ругаться, как и все остальные. Тут она сломала ноготь, сунула палец в рот и принялась его сосать. Теперь понимать ее было трудно, она промямлила, что Джо считает себя лучше других, хоть и слеплен из того же теста — все время боится и считает, что в Париже даже стены Нотр-Дама заражены сифилисом. Жермен вынула палец изо рта и внимательно его изучила. Ноготь сломан до крови, и от крови веточка тамариска порыжела. «Ф-фу-у!» — дунула Жермен на цветы. Цветы разлетелись, а Жермен воскликнула: