Похороны организовала его сестра, которая все же приехала. Похороны были пышные, но на них почти никого не было. Известный вам господин Эрхарт из нашего муниципалитета, сестра покойного, наш приходской священник и я. Да еще два могильщика из похоронной службы. А как же? Кладбище у нас в Пайскаме очень хорошее, но у Бергманов там нет семейного склепа. Они все не из Пайскама. Поэтому наша венская дама быстро распорядилась насчет могилы. Она велела выкопать узкую яму, а внутри ее забетонировать. Якобы из-за подземных вод. Плиту на могилу, чтобы вышло недорого, она велела изготовить из сетки-рабицы и все того же бетона. А потом сверху присыпать землей и травой, но цветов она не хотела никаких, сказала, что потом с ними много хлопот. И той плитой из рабицы и бетона могильщики должны были накрыть узенькую, только-только в размер гроба, могилку, как только гроб туда спустят, а она, эта сестра его, положит сверху большой венок, чтоб прикрыть эту страшную плиту, и в целом все будет выглядеть вполне пристойно. Господину Эрхарту это не понравилось. Он со всей ответственностью предостерегал, что бетонная плита зимой потрескается и допустить этого нельзя. Я слышала, как сестра господина Рудольфа в конце концов пообещала господину Эрхарту, что до прихода зимы велит залить бетоном всю могилу и никакая вода туда не проникнет. Только вот не знаю, этого ли хотел господин Рудольф.
Как вам известно, никакой музыки сестра его заказывать не стала. А ведь ту бумагу с его пожеланиями я ей показала. Там было написано, что господин Рудольф хочет, чтобы на его похоронах звучал свадебный марш того самого Батольди. А она, как прочитала, так только подняла глаза к потолку и сказала, что ох уж эти его причуды. Но только последнее желание принято исполнять. Поэтому я пошла к господину Эрхарту и сказала ему, что, мол, так и так, что госпожа Бергман не хочет выполнить последнее желание своего брата. Господин Эрхарт эту бумажку у меня взял и пообещал, что как-нибудь все устроит.
На отпевании в часовне на кладбище священник нас заверил, что теперь у господина Рудольфа все будет хорошо. А потом, когда эти двое из погребальной службы везли гроб к могиле, грянул свадебный марш. Вы только себе представьте! Господин Эрхарт распорядился, чтобы марш звучал откуда-то из репродуктора, так что нам было весело шагать до той страшной могильной ямы.
Это и вправду замечательно, что господин Эрхарт все так устроил. У меня остались самые приятные воспоминания. Я буду навещать могилу господина Рудольфа каждое воскресенье сразу после мессы. Могилка его, конечно, выглядит неважно. Но я все равно около нее помолюсь и расскажу господину Рудольфу, что у него в доме происходит. Представляете, наша венская дама будет сдавать его туристам. Наверное, так выгоднее всего. Там под крышей уже и надпись имеется: Holiday Cottages, буквы в темноте светятся, если вдруг какой-нибудь гость приедет поздно вечером. Каждые выходные там будут новые постояльцы. А я буду приходить убирать, менять постели, а еще советовать туристам, куда пойти на экскурсию и чем можно заняться в нашей округе. Я обо всех могу позаботиться, любому умею помочь, если нужно, и речей при этом никаких не завожу. А знаете, наша венская дама хорошо платит. Она немного болтлива, но в целом мы с ней ладим. Так что в конце концов с Божьей помощью все обернулось во благо.
Ваша Анна Кинесберг
29 января 1989 года
Пайскам
ПОДРУГА
Прикоснувшись к нему, она почувствовала, что он уже почти остыл. Он был мертв, но стоял на ногах — смешной и внушающий почтение.
«И хотя жизненный путь святого Христофора может мам показаться замечательным и удивительным или даже прекрасным и благородным, мы тем не менее обнаружим в нем толику нелепой абсурдности, что стало следствием непомерно высоких упований, возлагаемых на образ Христофора самим тем временем, когда зарождались легенды…» Она остановилась, не дописав фразу. Это предложение нужно переписать. Слишком длинное, и слова в нем скомканные, как бумажки в мусорной корзине в кабинете ученого. Но как же мне закончить статью о святом Христофоре? Она размышляла и барабанила пальцами по столу. Здесь на севере о святом Христофоре вообще трудно писать. Она посмотрела в окно: снег, снег. Нет, здесь я свой «Критический комментарий к легендам о святом Христофоре» никогда не закончу. Как можно северянину объяснить, в чем особенность личности Христофора? Его отношение к телу, к душе? Люди на севере одеваются тепло и живут просто, а у святого Христофора сплошные тайны и противоречия. Уеду! — пришла ей в голову спасительная мысль. Поеду куда-нибудь на юг. Прямо сейчас и уеду, решила она. Но как же мне отсюда выбраться? Когда эта машина приезжает снег чистить? Пожалуй, не буду ее ждать, пойду пешком до развилки, около полудня туда приезжает трактор, еще успею. Она посмотрела на часы. Девять. Может, трактор там не каждый день бывает, но вдруг мне повезет. Возьму только пару теплых вещей из своих запасов, пойду налегке, самое тяжелое — это моя статья о святом Христофоре. Сто пятьдесят страниц. Но здесь я ее ни за что не оставлю.