Берлинский гарнизон, оборонявший город, 2 мая в 15 часов прекратил сопротивление, сложил оружие и сдался в плен».
Тяжелым грузом на плечи командарма 5-й ударной Берзарина легли новые обязанности военного коменданта Берлина. В своей книге «Воспоминания и размышления» Маршал Советского Союза Г. К. Жуков писал: «Учитывая наиболее успешное продвижение 5-й ударной армии, а также особо выдающиеся качества ее командарма Героя Советского Союза генерал-полковника Н. Э. Берзарина, 24 апреля командование назначило его первым советским комендантом и начальником советского гарнизона Берлина».
Нелегко было восстановить мирную жизнь в немецкой столице. Ощущался острый недостаток в снабжении населения продовольствием, бездействовал метрополитен, не ходили трамваи, большая часть жилых кварталов лежала в руинах. Из строя фашистами были выведены железнодорожные и автомобильные пути сообщения, большая часть линий электропередач, связи, водопровод, канализация, а находившиеся в черте города река Шпрее и многочисленные каналы дышали зловонием.
Никаких органов гражданского управления не существовало. Еще в период апрельских боев административная машина Берлина начала разваливаться, а к началу мая распалась окончательно. Большая часть чиновников магистратов города и двадцати его районов, тысячи служащих почты, полиции и других ведомств разбежались. Город, раскинувшийся с востока на запад на 40 километров и с юга на север на 60 километров, насчитывавший тогда 3,5 миллиона жителей, оставался без власти, продуктов питания, без воды, света и отопления.
2 мая на русском и немецком языках был издан первый приказ советского коменданта Берлина, в котором говорилось:
«Населению города соблюдать полный порядок и оставаться на своих местах. Национал-социалистскую партию и все подчиненные ей организации распустить и деятельность их запретить. В течение 72 часов со времени опубликования приказа должны явиться на регистрацию все военнослужащие немецкой армии, войск СС и СА, оставшиеся в городе Берлине. Руководящему составу всех учреждений партии, гестапо, жандармерии, охранных отрядов, тюрем и всех других государственных учреждений явиться в районные и участковые военные комендатуры для регистрации.
Все коммунальные предприятия, как-то: электростанции, водопровод, канализация, городской транспорт, все лечебные учреждения, все продовольственные магазины и хлебопекарни должны возобновить свою работу по обслуживанию населения. Рабочим и служащим перечисленных учреждений оставаться на своих местах. В дальнейшем до особых указаний выдачу продовольствия из продуктовых магазинов проводить по нормам и документам, существовавшим ранее.
Собственникам банков и управляющим временно всякие финансовые операции прекратить, сейфы немедленно опечатать и явиться в военные комендатуры с докладом о состоянии банковского хозяйства. Всем чиновникам банков категорически запрещается проводить какие бы то ни было изъятия ценностей…»
В приказе строго оговаривалось требование к населению о немедленной сдаче остававшегося на руках оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ, военного снаряжения и имущества.
С подписания этого приказа и началась бурная, многогранная и кропотливая деятельность Николая Эрастовича как коменданта, направленная на организацию на совершенно новых началах нормальной жизни в поверженном Берлине. Используя активную помощь демократических и антифашистских сил, в первую очередь тех коммунистов, которым удалось выжить в концлагерях и тюрьмах, а также вышедших из глубокого подполья или возвратившихся из эмиграции, комендатура приступила к созданию магистрата, его управлений и отделов, районных органов самоуправления, выдвижению квартальных и домовых старост, на которых были возложены обязанности по организации расчистки улиц и восстановительных работ в важнейших отраслях сложного и громоздкого хозяйства города.
И в наступившие мирные дни Берзарина можно было встретить в самых неожиданных местах. Вот он в одном из военных госпиталей, где на излечении находятся раненные в последних боях наши солдаты. Заходя в палату, минуту он стоит молча, как бы отдавая дань уважения забинтованным, лежащим на койках солдатам и офицерам. Берзарин невысокого роста, плотно сбитый и подтянутый. У него вдохновенное волевое лицо с глубокой ямочкой на подбородке, густые размашистые брови, сероватые глаза светятся лаской, вниманием и пытливостью. Волнистая шевелюра уже начала седеть, а ведь ему только что перевалило за сорок. Вот он подходит к постели раненого и тепло здоровается с ним. Подробно расспрашивает о состоянии здоровья и самочувствии, получает ли боец письма от родных. Интересуется жалобами, выслушивает просьбы. В конце беседы вручает правительственные награды, которых раненый удостоился за подвиги, совершенные при выполнении боевых заданий командования, а в заключение беседы желает быстрого выздоровления и возвращения в строй.