Уверенно шагая по проулку, Шрам в очередной раз, безуспешно воззвал к своему хозяину. В тот миг, когда его сердце пронзила игла боли, связь с покровителем, натянувшись струной, окончательно порвалась без следа. И сколько он не старался - властный голос не будоражил сознание, оставив после себя жгучую рану, сделавшую убийцу слепым.
Запах пожара сбил Шрама с пути. Закрутив головой, он попытался прорваться через дымную горечь, но в ответ, в нос ударил резкий запах.
След оборвался.
В отчаянье убийца ударил по стене - злость била через край, но слепец вовремя взял себя в руки. Успокоившись, Шрам повторил попытку, - и она оказалась удачной!
Шлейф запахов тонкой струйкой проник в самое сознание убийцы и поманил к себе. Коснувшись ножа, убийца ощутил легкое волнение - как после первого душегубства. Азарт погони, едва затихнув, вновь проснулся, заставив сердце Шрама забиться сильнее и чаще.
Белые голуби, сцепившись крыльями, жались друг к дружке, стараясь не погибнуть в сером пепле обгоревших стен. Люси едва ухватила взглядом знакомый рисунок, когда перед ногами возникли высокие ступеньки.
Джинкс остановился. Прислушался. И потянул Люси вверх.
Открытая дверь предательски скрипнула, повеяло холодом. Прижавшись к дверям, девушка прижалась к стене и, осмотревшись, с мольбой взглянула на констебля.
- Весь наш мир...он разрушился. Ничего не осталось! - в глазах родилось отчаянье, отразившее всю боль утраты.
- Все будет хорошо. Обещаю. Скоро. - Коротко ответил Джинкс и, протянув руку, исчез в лаборатории сэра Элберта.
Осторожно вступив в темноту, Люси замерла, не в силах унять крупную дрожь. По левую и правую руку плотными рядами, повернувшись вполоборота взирая из темноты, на девушку смотрели десятки ее точных копий. Вздрогнув, она нашла в себе силы и, подойдя к одному из зеркал, медленно коснулась гладкой поверхности. Отражение тоже потянулось к ней и их пальцы соприкоснулись.
- Ты считаешь: здесь мы в безопасности? - ее голос незамедлительно растворился в полумраке.
Констебль только пожал плечами.
- Я уже давно следую своему наитию, и оно меня пока не подводило...
Люси грустно улыбнулась.
- Тогда я с тобой. Мы вместе доверимся твоему шестому чувству.
Скользнув между зеркал, она почти слилась с темнотой, выбрав себе в союзницы ночь. В ту самую секунду внизу послышался шорох и опасливые шаги. Джинкс затравленно обернулся.
Дом был знаком Шраму по расположению, ощущению, и уж тем более, по запаху. Коснувшись резной двери, он будто возвратился в далекое прошлое, где древесина пахла именно так - вязко, с явным привкусом смолы. И никакое пожарище не могло перебить этого старого, знакомого аромата.
Крохотная щель впустила незваного гостя внутрь. Половица только раз скрипнула под ногой убийцы, больше он не позволил звуку распространиться по узкому коридору. Допустив вторую непростительную ошибку, теперь Шрам двигался бесшумно, как в свои лучшие годы, когда жертвы так и не могли узреть свою смерть в лицо, стремительно погружаясь в налетевшую тьму.
Оказавшись возле винтовой лестницы, ведущей на второй этаж, убийца помедлил. Теперь он не растягивал удовольствие, напротив, вымеряя каждое движение, он не желал новых промашек.
Просчитав все до самых мелочей, убийца стремительно вознесся вверх.
Затаившись между двумя дальними зеркалами, Люси, на короткий миг, выглянув из укрытия, увидела Джинкса и, успокоившись, исчезла в убежище.
'Он в безопасности! Если нас найдут и нам уготована ужасная участь, то мы примем ее вместе!'
Мысль прервалась. Зеркальная комната наполнилась громким звуком. Резко открылась дверь. И воцарилась тишина.
Зажав рот руками, Люси испугалась, что ее может выдать слишком громкий стук сердца.
Гробовое безмолвие, казалось, проникло под самую кожу. В темноте мелькнул призрачный силуэт. Люси решила, что смерть уже дышит ей в спину и никакое чудо не сможет помешать убийце, осуществить задуманное.
В одном из зеркал отразилось животное лицо убийцы.
Попав в пустоту мрака, Шрам зло осклабился и чтобы ощутить страх жертвы, резко захлопнул дверь. Серебристые стены, звякнули, отразив в себе неописуемую ненависть гостя. Но мастер не смог узреть собственного отражения. Доверяя изумительному нюху и тонкому слуху, Шрам с головой погрузился в неповторимую глубину зеркальной комнаты.
Сделав несколько шагов, он замер, став практически неразличимым, будто одна большая тень, не представляющая никакой опасности.
Он пытался почувствовать дыхание, безумный ужас двух жертв.
Пытаясь не шевелиться, Джинкс все время смотрел в одну точку - туда, где пряталась Люси. Переполнявший его адреналин, пульсировал в висках, готовый вырваться наружу. Он боялся не за себя, а за нее. Только бы она выдержала! Только бы не проронила лишнего звука!
Перед глазами констебля появилась и замерла тень, в руках которой виднелась острая грань. Сердце Джинкса замерло.
Прижавшись к стене, Люси не выдержала напряжения. Стараясь не дышать, она переступила с ноги на ногу - раздался едва различимый хруст, почти неуловимый, но только не для убийцы.
Створка зеркала отошла в сторону, и над девушкой блеснуло лезвие, отразившись в десятке зеркальных окон. Люси закричала, понимая, что это конец!
Джинкс никогда в жизни не молился - считая это несусветной глупостью, которая присуща, безнадежным слепцам, не способным поверить в собственные силы и жаждущим помощи и свершения чудес. Но сейчас, констеблю просто необходимо было самое, что ни наесть настоящее чудо! Только как он не просил, оно не случилось!
В ту секунду, когда створка отошла в сторону, констебль не стал медлить и кинулся на убийцу.
Разменять собственную жизнь, на спасение другой - тогда он не думал об этом. Единственная мысль, терзавшая ее в тот миг - Люси должна выжить!
Предвкушая вкус смерти, Шрам всего на миг замешкался. Он ощутил нарастающий страх беспомощной жертвы, который пьянил его не хуже терпкого вина. Нужно действовать наверняка!
Раздался крик. Девушка дернулась вправо, забившись в угол, как крохотная мышка.
'Ей некуда деваться! Она в ловушке!'
Секунда. Резкий свет!
Шрама словно накрыло волной тысячи звуков; ослепляющий свет солнца ударил в глаза. В голове возник долгожданный голос хозяина - шипящий, будто у змеи, он повторял одну и ту же фразу, на незнакомом языке.
Рука убийцы дрогнула. Нож замер. И удар в спину, выбил убийцу из равновесия. Чужие руки развернули его и толкнули в сторону.
Яркие краски сменились тьмой, и пелена, исчезнув, явила Шраму страшную картину. Он стоял перед собственным отражением. Изменившись до неузнаваемости, он уткнулся взглядом в изможденное лицо, испещренное глубокими рытвинами и морщинами. Но награжденный, чужой силой, он смог разглядеть гораздо больше. Прозревшие глаза разглядели черную суть собственного отражения. Проникнув сквозь серебряную гладь, он попал в плен собственных грехов, которые долгие годы копились внутри убийцы.
Живые образы, картинки, отпечатки собственной памяти ожили, вцепившись в горло Шрама. Терзая его душу воспоминания, стали рвать на части бренное тело, пытаясь добраться до сознания душегуба. Клыкастые рты серых теней схватили его за запястье и резко дернули на себя. Желая стать богом, возвысившись над простыми смертными, Шрам споткнулся на пустяке. Кривое зеркало оказалось сильнее потусторонних сил, отразив саму суть опасного гостя.
Оказавшись в стороне от убийцы, констебль заворожено наблюдал за происходящим. Зеркало, в которое взглянул Шрам, ожило, забурлив будто кипяток, и из мрачной пустоты отражения потянулись костлявые лапы самой смерти. Когти проникли в податливую плоть, цепляясь за кости жертвы. Откинув голову назад и устремив взгляд в темный потолок, убийца взвыл.