— Нет, — Ричард твердо меня перебил. — Нельзя так сказать. Вероятно, ты сделала что-то плохое. И повлияла на дальнейшую судьбу мисс Фоули. Ты совершила ошибку, как совершают все. Ошибка — не преступление. Если так посмотреть, я тоже мог бы сказать, что отец погубил мою жизнь. Но и это не было бы правдой.
С его губ слетела редкая оговорка. Прежде он никогда не называл герцога Саффолк отцом. Но с тех пор как мы прочитали его некролог, стал делать так чаще.
— Я была белой вороной в пансионе. Вечной мишенью для чужих шуток. Из-за отца, из-за своего сиротства, из-за нашей бедности. Все знали, чья я дочь, кто я такая. И что меня некому будет защитить. И пользовались этим, и уходили безнаказанными, — начав рассказывать, я уже не могла остановиться.
Я носила в себе этот секрет почти семь лет. И пришла пора его рассказать.
— К выпускному классу я была так измотана травлей, к которой не смогла привыкнуть за все годы, что была готова сдаться и сбежать домой, не закончив обучения. Лишь бы все это прекратилось. Я была глупа и наивна, а еще очень сильно устала, и поэтому, когда одна из девушек, раньше меня травивших, подошла и предложила дружбу, я согласилась, не раздумывая. Я не хотела задаваться вопросом о ее мотивах. Не хотела ни в чем копаться и разбираться. Я просто хотела покоя...
Договорив, я судорожно втянула носом воздух и поспешно глотнула чая. Дурацкие подростковые воспоминания — в них так легко провалиться. И вот мне уже не двадцать пять лет, а вновь шестнадцать...
Ричард не прерывал. Он не подбадривал, не кивал, не перебивал словами сочувствия — и именно за это я была ему благодарна. Он просто сидел и слушал.
— А потом она подбила меня на… проступок, — выдохнула я. — Я не буду говорить, какой. Это неважно... Важно, что той ночью Джеральдин пошла со мной, но все оказалось подстроено заранее. А девочка доложила обо всем нашей мадам и воспитательницам. Я успела сбежать, а вот Джеральдин поймали недалеко от кабинета директрисы. Глухой ночью, когда нам запрещалось даже вставать с кроватей. Она меня не выдала, взяла всю вину на себя. Но больше не сказала мне ни единого слова.
Я опустила взгляд и почувствовала, как Ричард накрыл мою ладонь своей.
— Видишь, — попыталась пошутить. — Я утаила от тебя перед свадьбой, что ты берешь в жены не слишком приятную женщину.
— Глупости, — тотчас отмахнулся он. — Да, ты поступила неправильно, но нельзя винить себя, Эвелин, тем более спустя столько лет. Мисс Фоули поступила благородно, что не выдала тебя, но ты сполна расплатилась с ней, когда уже она сыграла на твоей вине.
— Я это понимаю... — я рассеянно улыбнулась. — Головой. Но не сердцем.
Вздохнула и провела ладонью по лицу, словно желая сбросить невидимую маску.
— Кто из нас не ошибался в шестнадцать? Ты не была злой, ты была уставшей и растерянной. Это не одно и то же.
— Наверное, ты прав. Просто... я слишком сейчас расчувствовалась.
На самом деле я знала, почему так расчувствовалась. Это был ужемойподарок ему на вторую годовщину свадьбы.
Вскоре принесли завтрак — и это оказалось неожиданно кстати. Горячие тосты с маслом, чуть пересушенные, но такие ароматные, хрустящие. Яйца, сваренные всмятку, и нежный лимонный джем к булочкам.
Я ела молча, но с каждой ложкой, с каждым кусочком чувство вины и внутреннего холода начинало отступать.
Ричард также не торопил меня. Он ел размеренно, как всегда, изредка бросал на меня короткий взгляд. Я ловила его и позволила себе тихо улыбнуться.
— Признаюсь, я и не думала, что обычный чай с булочкой может быть таким исцеляющим, — сказала я, чуть насмешливо.
Он кивнул, отставляя чашку.
— Это наша страна. Здесь все лечит чай.
И впервые, как мы оказались в этом городке, я по-настоящему рассмеялась.
Когда мы доели, я подалась чуть вперед.
— Как думаешь, Джеральдин знала, что Эзра и мадам Леру замешаны в чем-то преступном? Мы ведь нашли у нее те ленты и упаковку. Значит, она посещала салон.
Ричард изогнул бровь в безмолвном удивлении, и я фыркнула.
— Могу не только каяться в своих юношеских грехах, — чопорно произнесла я, поджав губы.
— Я знаю, — отозвался он насмешливо, но мгновенно посерьезнел. — Что касается твоего вопроса... я почти уверен, что мисс Фоули все знала. Догадалась в последний момент и потому решила сбежать, прихватив деньги. Нужно отдать ей должное — дерзкий, рисковый план.
— Но он сработал.
— Но он сработал, — эхом отозвался Ричард.
— Быть может, она попросила матушку уговорить меня помочь в ее поисках не только чтобы сбить Эзру со следа. Быть может, она испытывала вину... что-то узнала... и хотела привлечь внимание к делишкам Эзры? Надеялась, что сможет помочь. Хотя бы так?..