Стоп, стоп, стоп. Два миллиона евро? Что за хрень может быть на той флешке? Этот вопрос подстегивает меня, пока я мчусь с Лестер-сквер обратно к нашему чердаку в северной части Лондона.
34
Четверг, 29 сентября
Прекрасная дама в беде
Я поднимаю изоляцию, вытаскиваю теплый пакетик и открываю его.
Флешки внутри нет. Ее просто нет. Тот предмет, который я раньше трогала через пластик, оказался длинным пустым футляром. Сама флешка из него исчезла. Совсем.
Я смотрю на пакет, не в силах в это поверить. Что это значит? Я стою на чердаке, запыхавшаяся, после того как бежала от метро, пот струится по коже, я отчаянно хватаю воздух ртом. Куда она делась? За ней уже приходили? Нет, они не могли. Иначе забрали бы и телефон. Они с нами что-нибудь сделали бы. Я напоминаю себе о том, что, кроме меня и Марка, в доме никого не было. Это наверняка Марк. Как он поступил? Он ее выбросил? Или перепрятал? На тот случай, если я прослушаю сообщения и попытаюсь ее найти.
Я включаю свой телефон и смотрю на время. Он уже должен быть в самолете. Я до него не дозвонюсь. Ощутив новую волну тошноты, я опускаюсь на одну из чердачных балок. Нужно было себя поберечь. Меньше бегать.
Я снова смотрю на экран телефона. И пишу ему.
Я ПРОСЛУШАЛА ГОЛОСОВУЮ ПОЧТУ!
ПОЧЕМУ ТЫ МНЕ НЕ СКАЗАЛ?
ГДЕ ОНА?
Я смотрю на сообщение, задержав палец над кнопкой «отправить». Нет, нет, это неправильно. Слишком злобно. Как будто я в панике. У него наверняка были серьезные причины ничего мне не говорить — и я сама ему о многом не рассказала. Я удаляю сообщение. И набираю вместо него…
МАРК, ПОЗВОНИ МНЕ, КОГДА ПРИЗЕМЛИШЬСЯ.
Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ ХХХ
Я нажимаю «отправить». Так-то лучше. Объясниться он может и позже. Ему пришлось спрятать флешку на случай, если я попытаюсь сделать какую-нибудь глупость. Я думаю о том, где она может быть. Думаю о том, знает ли он, что на ней за информация. Я тоже хочу знать, что там. Флешка наверняка где-то в доме. Ей больше негде быть.
Я начинаю со спальни. Обыскиваю его обычные тайники. Мы живем вместе уже четыре года, и я вполне уверена, что мне известны они все. Я проверяю ящик его столика у кровати, маленький сейф внутри. Код — дата его рождения, но внутри ничего, кроме иностранной валюты. Я заглядываю под матрас с его стороны — когда-то он прятал там билеты на концерт Патти Смит, купленные к моему дню рождения, — ничего. Я роюсь в карманах пальто его дедушки, проверяю шкаф, потом старые обувные коробки на верхней полке.
Затем перехожу в ванную, проверяю набор для бритья в дальнем углу шкафчика, его стол, его старый брифкейс — ничего, ничего, ничего. Он хорошо ее спрятал. Или, может, забрал ее с собой. Может, он вообще мне не доверяет. Но я знаю, что он не стал бы брать флешку с собой, не стал бы рисковать, помня, что такие вещи легко теряются. Если он спрятал ее от меня, она здесь, где-то в доме.
И вот тогда я начинаю злиться. Я переворачиваю дом вверх тормашками. Обыскиваю каждый дюйм. Вытаскиваю все. Высыпаю рис из пакетиков, разоряю кровати, проверяю подкладки, занавески, сумки.
Ничего.
Я стою, мокрая от пота, в разгромленном доме, не в силах поверить в происходящее. Меня тошнит, и у меня кружится голова. Нет, мне это сложно дается. Нужно поднять уровень сахара в крови, немедленно, если не ради себя, то ради того, кто растет во мне. Я опускаюсь на пол там, где стояла, в центре гостиной, и подтаскиваю к себе сумку из лондонской «Либерти», полную подарков к свадьбе. С самого дна я достаю жестяную коробочку с трюфелями. Трюфели с розовым шампанским. Это сойдет. Я срываю крышку и вынимаю конфету. Именно тогда я ее и нахожу. Вот так. Лежащую на дне коробки с трюфелями. «Твою мать, Марк. В какую игру ты играешь?»
Усталая, я ем трюфели в торжественной тишине. Флешка лежит рядом. Дневной свет меркнет вокруг меня.
И в какой-то момент в наступившей темноте мой телефон начинает звонить. Я добываю его из развалин, в которые превратилась комната после поисков.
Это Марк. Наверное, уже приземлился.
— Алло?
— Привет, милая? Все хорошо? — Голос у него взволнованный. Может ли он знать, что я нашла флешку?
— Марк, почему ты ее спрятал? — Я не вижу смысла ходить вокруг да около. Я опустошена. Мне больно.
— Что спрятал? О чем ты говоришь? — Ему почти весело. Я слышу фоновый шум вокруг него. Он на другой стороне глобуса.