— Ты у нас любому можешь дать отпор, — бросила Инга. — Тебе как раз и нужен подкаблучник.
Анна придерживалась другого мнения.
— Я почти не ношу каблуки, — парировала она.
— Ради такого дела можно и потерпеть.
Они вместе вышли из офиса, смеясь и подтрунивая друг над другом. И вот тут привычная жизнь закончилась. Анна увидела его на парковке. Марк стоял, облокотившись на иномарку, и разглядывал поток работников, который разделялся на два ручейка: одни шли к остановке, другие к своим машинам. Они с Ингой были безлошадными.
— Анна! — окрикнул он, заметив ее.
Она про себя подумала, что с него станется закатить сцену, и поэтому быстро попрощалась с подругой, проигнорировав ее требующий-подробностей-прямо-сейчас взгляд.
— Я надеялась, что передала тебя другому врачу.
— Я обещал дать тебе второй шанс.
— Точно, я и забыла…
— Не ври. Ты ждала меня и думала обо мне.
Самоуверенный сукин сын. Наглый, невоспитанный, грубый… И красивый, черт его возьми.
— И что дальше?
— Садись в машину.
Он сжал ее локоть и повел к пассажирскому сидению.
— Опять руки, — недовольно выдохнула Анна. — Когда же это кончится…
Она все-таки выскользнула из-под его опеки и даже первой успела открыть дверь.
— Вот видишь? Я знаю, как открывать дверь.
— Поразительно.
Анна заметила большой букет алых роз на сидении.
— Серьезно? — протянула она, скривившись.
— Так значит все-таки не трепетно.
Он нагнулся с хитрой ухмылкой, сгреб букет и закинул его на заднее.
— Садись.
Глава 3
Немного бондианы
В общем, дело было плохо. Анна честно себе в этом признавалась. Ей нравилось быть рядом с ним, перебрасываться шпильками и совершенствовать язвительность. Нравилось разлившееся по телу напряжение, когда не знаешь, что будет дальше, и можешь только предвкушать. Нравился он сам, его наружность так сказать, и еще ей казалось, что за маской хама может скрываться кто-то другой… И ей хотелось узнать его. Хотя он мог оказаться и подонком без всяких бонусов. Вот поэтому дело и было плохо.
— Тебе уже можно за руль?
— Некому запретить.
— Я запрещаю, — бросила она с наигранной строгостью.
— У тебя даже диплома нет. А милого личика будет явно недостаточно.
Он впился внимательным взглядом в зеркала заднего вида, и Анна смогла придирчиво осмотреть его. На нем были черные брюки и джинсовая темно-синяя рубашка. Небрежно закатанные до локтя рукава открывали загорелые крепкие руки. На левом запястье поблескивал хромовой вставкой кожаный браслет, и еще невозможно пижонские очки от солнца, в которых только сниматься в пафосных рекламах или стильных клипах.
— Почему-то вчера никто диплом не спрашивал.
Марк улыбнулся.
— Вчера у нас не задалось.
— Ты непозволительно себя вел.
— С каких пор мужское внимание непозволительно?
Он коротко взглянул на нее, изобразив искреннее удивление.
— Это теперь так называется? — спросила Анна.
— Да. Можешь погуглить.
— Где? В уголовном кодексе?
— Ну и слова ты подбираешь, Анна. Еще накликаешь.
— Простите. Пусть будет административный.
— Уже легче.
Машину он вел агрессивно и быстро, перестраиваясь в напряженном потоке выезжающих из центрального района.
— Откуда ты узнал, во сколько я заканчиваю?
— Может я с утра ждал?
— Ты явно не из таких.
Он усмехнулся и посмотрел на нее с интересом.
— А из каких я?
— Думаю, ты привык, что ждут тебя, — ответила она. — Для кого-нибудь из твоих не стало большой проблемой разузнать, где я работаю, что я на полставки и заканчиваю днем.
— Не стало, — согласился он, — но я ждал.
— Минут десять?
— И это было невыносимо.
Марк явно решил подыграть ей, но его благодушие в миг улетучилось, когда он вернулся взглядом к зеркалам. Анна заметила, как он напрягся.
— Все в порядке?
— Кажется, мы приехали.
Они свернули в ближайший двор, подрезав поток, который одарил недовольными возгласами клаксонов. В глаза бросилась яркая детская площадка, которая пустовала из-за непогоды. Марк притормозил у первого же подъезда.
— Пригни голову, — приказал он.
— Что?
— Пригни, черт возьми, голову!
И он схватил ее за плечо и наклонил к себе, прижав ее лицо к своему бедру.