Она с готовностью оглядела свою комнату. Что бы из этого взять, а что оставить? Словарь брать однозначно. Замызганный старый материн словарь. Непонятно, где та взяла этот экземпляр, но лучше Амелии в пределах Кантина ещё не попадалось. Подобная литература, найденная в кантинских архивах, была бестолковой. А этот пригодится. Очень пригодится. Сколько ни учи язык, всё равно в ступор впадёшь при необходимости что-то объяснить. И не один раз. Написанное тут всегда приходит на помощь.
Любимые верхние драпировки. Удобные, практичные, хоть и затёртые до дыр и многократно зашитые и склеенные где только можно было. Старый любимый плед. Всегда и везде пригождается. Подстилки для сидения на привалах.
Привалы…. Едаааа… Еда! Это самая приятная часть любого события. Поход тут не исключение. Надо подумать, чего сытного сушёного утащить из кладовой. И взять мешочки для еды. Точно.
Ами достала из ящика принесённые ею из прошлого омилльского похода прекрасные расшитые мешочки, в которые в омилльских кофейнях складывали лепёшки и плющики на вынос. Мгм. Что ещё? Водяные сумки. Любимую чашку. Она на работе? Нет. Здесь. Уже пару светов. Как будто тоже готовится.
Кстати, о мешках. Мешки для одежды… Тоже будут нелишними.
А вообще, это всё уже когда-то обдумывалось. Когда она собиралась переезжать в Прайм, составляла перечень вещей. Надо просто найти табличку.
Так. Писчие ткани, палочка и сок. На амину память надежды не было, обычно она полагалась на эту весёлую компанию письменных приборов и материалов. Ами быстро подошла к столу и выдернула несколько кусочков из стопки нарезанной письменной ткани. О. Резалку надо взять обязательно. Хм.
То, что лежало на тех листах, разумеется, незамедлительно рассыпалось по полу. А то как же.
…порванные и растоптанные матерью её собственные труды. Ами сейчас не хотелось вспоминать тот эпизод, поэтому она, быстро подавив чувство вины, сунула их в походную сумку. Может, с этим получится что-то сделать. За пределами зацикленного на растительстве и плодородии и обладающим соответствующим набором источников информации Кантина, она наверняка сможет найти материалы для восстановления этой красоты и объединения этих разрозненных кусков бывшей материной личности. А может, с чем болотники не шутят, удастся и их чем-то дополнить.
Должен быть способ получения допуска в омилльские архивы. Он, по идее, не столь сложен к получению как, скажем, доступ в Центральные Архивы Прайма. И, возможно, получение разрешения для неё, как для будущей, хоть и временной, сотрудницы омилльских храмов, будет проходить по упрощённой схеме. Возможно. Если она в Омилле будет принята на работу, а не отправлена обратно. Если она вообще и в Омилл будет отправлена.
Так… дальше! Она тряхнула головой. Не время для этих крамольных мыслей. Неактуально. Она сейчас занята всем этим просто чтобы получить удовольствие от ощущения сборов. От ощущения побега. Без особой надежды на что-либо.
Вещевой мешок с каждосветными драпировками перекочевал в сумку практически полностью. Не так уж много у Ами вещей. Ей много и не надо. Только самое удобное.
Как бы её обычная походная сумка не оказалась маловата. Как это понять? Тут всё просто. Начать складывать и посмотреть – войдут вещи или нет. А потом внести коррективы. Ами. Гений логических построений. И по чьему недосмотру она ещё не работает в ОСД? Не ясно.
Эх, была бы она сейчас агентой ОСД! Большие, сложные, интересные дела. Одного такого в Кантин как-то присылали. Из Прайма, да, развороши его копало. Ами досадливо цокнула языком, вспомнив старую «обиду» на прекрасный и недоступный город, не принявший её ни с первого, ни со второго, ни с третьего раза. Куда уж ей, замарашке-растительнице подступаться к такой сияющей персоне.
Так вот, присылали для одного из местных суперсерьёзных дел ни много ни мало, а агента ОСД. Расследование, однако, успехом не увенчалось. Что, впрочем, ничего не говорит о профессиональных качествах самого агента или уровне компетентности ОСД в целом. Можно было только представить себе, сколько "содействия" в Кантине было оказано «столичному выскочке», которых здесь «любят» с удвоенной силой, потому как Прайм, в большей степени, чем Омилл, населён изгнанными из Кантина в далёком и недавнем прошлом ведьмами, с которыми с самимими по себе у кантинских очень древние счёты.