«Почему вы провели так мало времени в морге?» — спросил Колбек.
Сварбрик возмутился. «Не будь таким чертовски дерзким!»
«Нам сказали, что вы почти не смотрели на тело».
Вам бы понравилось смотреть на своего мертвого отца, если бы кто-то проделал уродливую дыру в его голове?»
«Мне это может не понравиться, мистер Сварбрик, но я бы, конечно, бросил на него или на любую другую жертву более чем беглый взгляд. Характер любых травм говорит вам кое-что о человеке, который их нанес. Одного выстрела хватило, чтобы убить вашего отца», — сказал Колбек. «В свое время мне приходилось исследовать
Жертвы убийств с десятками ужасных ран, не говоря уже об отсутствующих конечностях».
«Я пошёл, отдал дань уважения и ушёл. Что в этом плохого?»
«Вы были несколько непочтительны, сэр».
«Каждый из нас скорбит по-своему, инспектор».
«Полагаю, это правда», — сказал Джеллингс.
Он и Колбек были в библиотеке, сидя по обе стороны от Эндрю Сварбрика. Это была просторная комната с хорошо укомплектованными полками. Колбек предположил, что за столом из красного дерева у окна бывший депутат писал речи для выступления в парламенте или на заседаниях правления Eastern County Railway. Хотя отец, как известно, был эффективным спорщиком, сын теперь показал, что он также может хорошо рассказать о себе в любом споре. Какие бы вопросы они ему ни задавали, они презрительно отмахивались. Настало время Сварбрику задать свой собственный вопрос.
«Когда выдадут тело?»
«Сначала необходимо провести расследование», — тихо сказал Джеллингс.
«Почему? Разве не очевидно, что произошло?»
«Важно соблюдать законность, сэр».
«Я должен был подумать, что вы захотите присутствовать на дознании, — сказал Колбек, — потому что оно предоставит подробности об убийстве вашего отца. На вашем месте я бы хотел знать все, что мог».
«Да», — парировал Сварбрик, — «но вы ведь не в моем положении, не так ли? Сейчас меня больше всего интересуют похороны».
«Их наверняка оставят миссис Сварбрик?»
«Он был моим отцом, а не ее».
«Ваша мачеха все еще может иметь преимущественное право, сэр», — сказал Джеллингс. «Вы с отцом не разговаривали друг с другом уже много лет».
Сварбрик рассмеялся. «Что, черт возьми, заставляет тебя так думать?»
«Я думал, вы двое отчуждены».
«Мы, возможно, никогда не встречались под этой крышей, но я время от времени видел отца. На самом деле, мы обедали в Палате общин только на прошлой неделе. Он был не единственным членом семьи, интересующимся политикой, знаете ли».
«Знала ли миссис Сварбрик об этих случайных встречах?»
«Конечно, нет», — сказал другой, скривив губы. «Это не ее дело. Кровь гуще воды, инспектор. Связи между отцом и
«Сын никогда не может быть полностью сломлен».
«Я принимаю это, сэр».
Марк Джеллингс был гораздо более уважителен к нему. Поскольку семья Сварбрик имела такую власть в городе, его подход к любому ее члену всегда был осторожным. Полицейские, которые переступали черту с кем-то вроде Эндрю Сварбрика, быстро ставились на место. Колбеку не требовалось столь почтительное поведение. Как член детективного отдела столичной полиции, он находился вне сферы влияния Сварбрика и, таким образом, мог задавать более серьезные вопросы. Он сразу же настроился против Сварбрика. Этот человек был высокомерен, напыщен и — судя по его краткому визиту в морг — почти равнодушен к судьбе своего отца. Он не показывал никаких признаков траура.
«Поскольку вы, кажется, поддерживаете связь со своим отцом», — сказал Колбек,
«Вы можете нам помочь».
«Не рассчитывайте на это», — сказал Сварбрик.
«За то время, что вы проводили вместе, он когда-нибудь говорил вам, что чувствует опасность?»
«Нет, он этого не сделал. Это было бы совершенно не в его характере. Мой отец был бесстрашен, инспектор. Его ничего не беспокоило».
«Его смерть не была случайностью, сэр. Кто-то хотел его убить. У вас есть хоть какие-то идеи, кто этот человек?»
«Ты детектив. Иди и найди его».
Пора было уходить.
Поскольку ее отец редко звонил в это время вечера без предварительной договоренности, Мадлен была удивлена, увидев его. Она была еще больше удивлена, когда он рассказал ей причину своего возвращения в дом.