«Да, да, я уверен, что ты был. Не верь тому, что сказал Сесил Фрид. Я не ждал возможности отомстить Джарвису, и не терзался заблуждением, что он был напрямую ответственен за то, что меня исключили из совета директоров. На самом деле, — сказал Трант с обезоруживающей улыбкой, — это было делом Сесила, и я знал это с самого начала. Он был тем, кто подсыпал яд. В его глазах я был разрушительным влиянием. Никогда не верь тому, что говорит тебе Сесил Фрид. Он коварный парень. Если бы у него был выбор, — добавил он с огоньком в глазах,
«Я бы предпочел, чтобы убийца застрелил его ».
«Вы хотите сказать, что одобряете убийство?» — спросил Колбек.
«Никто в здравом уме не сделает этого, инспектор. Я просто хотел дать вам знать, что за человек Сесил Фрид».
«Почему вы выступили против планов г-на Сварбрика относительно ECR?»
«В принципе, я их поддерживал. Просто в законопроекте, который он надеялся представить в Палате общин, были некоторые проблемные пункты. Я просто хотел, чтобы их убрали. В этом случае, — сказал он, снова улыбнувшись, — единственным, кого убрали, был я».
«Кажется, вы не испытываете злобы по этому поводу, мистер Трант».
«Почему я должен быть таким? Неудачи обязательно будут».
«Хотите ли вы вернуться в совет директоров?»
«Конечно, я бы это сделал, но только на своих условиях».
«Вам придется снова признать авторитет мистера Фрида».
«О, я знаю, как обойти Сесила. Он не такой хитрый, как воображает. Поскольку Джарвиса больше нет, я нужен больше, чем когда-либо. У меня есть глаз на детали, которым никто другой в совете директоров не обладает».
«Это экстравагантное заявление, мистер Трант».
«Изучите мои записи, если хотите. Я могу показать вам протоколы заседаний совета директоров, где я выразил свою обеспокоенность по поводу законопроекта Джарвиса. Я выявил потенциальные аномалии, которые никто другой не заметил».
«Даже сам мистер Сворбрик?»
«Он не был непогрешим, инспектор. Даже лучшая лошадь спотыкается». Он вопросительно посмотрел на своего гостя. «Что вы знаете об ECR?»
«Я знаю, что у него была непростая история».
«Это еще мягко сказано. Начало было очень неудачным».
«Да», — сказал Колбек, пользуясь случаем, чтобы продемонстрировать свои полномочия.
«Директора проигнорировали совет своего инженера и по глупости приняли пятифутовую колею. Когда их заставили перейти на стандартную колею, пришлось адаптировать более восьмидесяти миль пути по средней стоимости в тысячу фунтов за милю. Я прав?»
Трант удивленно моргнул. «Вы очень хорошо информированы, инспектор».
"У меня страсть к железным дорогам, сэр, так что вам не нужно давать мне урок истории. Я знаю, что Джордж Хадсон, печально известный Железнодорожный Король, был вашим председателем в прежние дни, прежде чем оставить вас в ужасном беспорядке.
«И с тех пор было много других бедствий. Однако меня беспокоит не прошлое ECR, а ее настоящее», — сказал Колбек. «Целью г-на Сварбрика было объединить разрозненные компании в Великую Восточную железную дорогу».
«Мы все разделяли это стремление».
«Однако, похоже, не обошлось без недоброжелателей. Какой лучший способ помешать этим амбициям, чем убить человека, который мог бы воплотить этот план в жизнь?»
Трант откинулся на спинку стула и посмотрел на Колбека в новом свете. Он понял, что имеет дело с человеком, который явно разбирается в работе ECR и ее конкурентов. Это сделало его более осторожным.
Бойкие утверждения Транта никогда не принимались за чистую монету. Колбек был слишком проницателен, чтобы его можно было легко ввести в заблуждение.
«У вас такой вид, словно вы хотите меня о чем-то спросить, инспектор».
«Думаю, вы знаете, какой у меня будет вопрос», — сказал Колбек.
«Тогда ответ заключается в том, что я не имею никакой связи ни с одной из других компаний, работающих в Восточной Англии. Это не значит, что мне не предлагали войти в другие советы директоров», — признался Трант, — «но я отказался от всех уговоров. Мое сердце по-прежнему с ECR, и я горячо надеюсь увидеть, как она окажет контролирующее влияние на будущее Great Eastern Railway».
«Кто захочет подавить эти амбиции?»
«Те, кто чувствует, что могут от этого проиграть».
«Можете ли вы назвать мне какие-нибудь имена?»
«Посмотрите на директоров небольших железнодорожных компаний. Некоторые из них боятся, что ECR проглотит их живьем, а затем выплюнет, как косточки».
«Однажды должно произойти объединение».
«Согласен, но убийство Джарвиса определенно отсрочит это».
«Действительно ли у него было волшебное прикосновение?»
«В каком-то смысле так и было. С нашей точки зрения, самое главное было то, что его уважали в парламенте. В дебатах он был настойчив и убедителен».