«Да, но где ?»
Прайор прикусил губу. «Я забыл спросить, Барт».
Как он и обещал, Колбек сидел за столиком в Ribs of Beef со стаканом виски в руке. Как только он увидел Лиминга, он заказал пинту пива, дав ему достаточно времени, чтобы сделать первые оживляющие глотки, прежде чем надавить на него, чтобы он отчитался. Колбек был расстроен, услышав о том, как Таллис вел себя как с Лимингом, так и ранее в тот же день с Аланом Хинтоном. Он был рад услышать, что с капитаном Уордлоу свяжутся этим же вечером. В ситуации, которая, казалось бы, приближалась к кризису, суперинтенданту нужен был близкий друг.
«У тебя есть письмо от Мадлен?» — спросил он.
«О, да», — сказал Лиминг, доставая его из кармана и протягивая ему. «Ваша жена и дочь передают вам привет и хотят, чтобы вы поскорее вернулись домой, пожалуйста».
«Сначала нам нужно раскрыть преступление, Виктор, поэтому «очень скоро» может означать недели, а то и больше».
«Мы собираемся остаться в Норидже навсегда?»
«Дайте мне прочитать мое письмо, а потом я вам скажу».
Передав ему меню, Колбек открыл письмо и пробежал его глазами. Он был рад услышать, что Мадлен написала Лайонелу Фэрбэнку, но его раздражало, что его тесть взял на себя смелость зайти в художественную галерею, чтобы узнать все, что он мог, об этом человеке. Когда они заказали еду, Колбек рассказал своему спутнику, как он провел день. Лиминг сел, удивленный проницательным замечанием начальника станции.
«Почему мы об этом не подумали, сэр?» — спросил он.
«Наши мысли были заняты другим, Виктор».
«А вы уверены, что нашли нужное место?»
«В этом нет никаких сомнений», — сказал Колбек. «Я посетил все три места, и только в одном из них были такие характерные отпечатки копыт. Кроме того, это был самый изолированный из трех запасных путей. Он мог тренироваться там, оставаясь незамеченным».
«Начальник станции заслуживает похвалы».
«И ты тоже, Виктор».
' Мне ?'
«Инспектор Джеллингс пел вам дифирамбы. Это вы приказали ему развернуть своих людей вдоль дороги в Эйкл в поисках свидетелей. Он так и сделал, и это принесло свои плоды».
«Они взяли след?»
«Они действительно это сделали», — сказал Колбек. «В результате я теперь могу ответить на ваш предыдущий вопрос. Мы собираемся остаться в Норвиче на неопределенный срок? Нет, не собираемся. Завтра утром мы отправляемся в Грейт-Ярмут».
Хотя Мадлен Колбек была рада, что ее муж одобрил идею принять заказ, она все еще беспокоилась, что визит ее отца в Красную галерею мог поставить ее под угрозу. Поэтому ближе к вечеру она взяла такси в художественный магазин, чтобы поговорить с Фрэнсисом Синклером, владельцем. Это был стройный, элегантный, рыжеволосый мужчина лет пятидесяти с выразительными чертами лица и высоким голосом. Поскольку в помещении не было покупателей, они смогли поговорить наедине.
«Доброго вам дня, миссис Колбек», — сказал он, тепло улыбаясь. «Всегда приятно видеть вас здесь».
«Спасибо, мистер Синклер».
«Вы пришли посмотреть свои последние отпечатки?»
«Нет», — сказала Мадлен, явно смутившись. «Я здесь, чтобы извиниться».
«Я не вижу причин, по которым вы должны это делать».
«Мой отец вчера заходил сюда».
«Верно. Мистер Эндрюс спрашивал об одном из наших клиентов, мистере Фэрбэнке. Он что-то сказал о комиссии. Обычно я, конечно, никогда не раскрываю личные данные о тех, кто входит в эту дверь, но ваш отец был довольно настойчив. Я рассказал ему то, что он, должно быть, передал вам».
«Ему не следовало сюда приходить, мистер Синклер».
«Я предполагал, что вы одобрили его визит».
«Я бы никогда этого не сделала», — сказала Мадлен. «Это поставило вас в неловкое положение и, в любом случае, было совершенно излишним. Письмо от мистера Фэрбэнка говорило само за себя. Он искренне интересуется моей работой». Она понизила голос. «Я здесь, чтобы попросить вас о двух одолжениях. Первое — я была бы очень признательна, если бы вы не упоминали мистеру Фэрбэнку о необдуманной попытке моего отца узнать о нем побольше».
«Я не собирался говорить ни слова на эту тему, миссис Колбек», — заверил он ее. «Какая вторая услуга?»
«Я написал мистеру Фэрбэнку, чтобы предложить ему и мне встретиться здесь в первую очередь. Надеюсь, вы не возражаете?»
Синклер рассмеялся. «Почему я должен возражать против прибытия одного из моих художников и одного из моих самых уважаемых клиентов? Вы двое можете приходить и уходить, когда захотите».
«Спасибо большое. Это большое облегчение».
Они поболтали несколько минут, а затем Мадлен собралась уходить. Когда он открыл дверь, чтобы выпустить ее, он вспомнил кое-что.